Анализ стихотворения «Элегия»
(0)
Стихотворение Н. А. Некрасов посвятил своему другу А. Н. Еракону. Поэт послал ему «Элегию» в день именин вместе с письмом: «Посылаю тебе стихи. Так как это самые задушевные и любимые из написанных мною в последнее время, то посвящаю их тебе, самому дорогому моему другу». Поводом же к написанию этого произведения стало выступление историка литературы О. Ф. Миллера, в котором он утверждал, что поэт стал повторяться и что «непосредственное описание страданий народа Некрасовым исчерпано».
Жанр произведения указан в его названии — элегия. В переводе с древнегреческого языка элегия — жалоба; она передаёт грустные переживания, как правило, любовные. К этому жанру обращались многие поэты-романтики: Баратынский, Жуковский, Батюшков. Некрасов изменил традицию — написал грустные размышления о судьбе русского народа после реформы 1861 года, отменившей крепостное право. Композиционно стихотворение делится на три части. Первая часть — зачин, в котором поэт обращается к юношеству и определяет тему своего произведения. Вторая часть — развитие темы; автор формулирует своё представление о назначении поэта. Третья часть — концовка; поэт размышляет о судьбе русского народа. Начинается и заканчивается стихотворение одним и тем же мотивом — автор говорит о народных страданиях, а значит, композицию стихотворения можно назвать кольцевой. Лирический герой стихотворения считает, что для поэта нет предмета достойнее и значительнее, чем «Толпе напоминать, что бедствует народ / В то время, как она ликует и поёт, / К народу возбуждать вниманье сильных мира … » , Эти строки звучат взволнованно и даже торжественно. Поэт определяет тему своего творчества в целом и этого произведения в частности — «страдания на- рода». Есть в «Элегии» строки, которые явно перекликаются со стихотворением Пушкина «Деревня». Некрасов: … Увы! пока народы Влачатся в нищете, покорствуя бичам, Как тощие стада по скошенным лугам, Оплакивать их рок, служить им будет Муза, И в мире нет прочней, прекраснее союза! .
Пушкин: Склонясь на чуждый плуг, покорствуя бичам, Здесь рабство тощее влачится по браздам … Этой реминисценцией Некрасов хочет обратить внимание читателя на то, что со времён Пушкина в жизни народа ничего не изменилось, хотя уже 13 лет прошло после отмены крепостного права. Как и полагается в элегии, в «Элегии» Некрасова тоже есть описательная часть
Поэт рисует картину жизни послереформенной русской деревни. Он восхищается и природой, и трудом крестьян. Но заканчивается строфа риторическими вопросами: Сносней ли стала ты, крестьянская страда? И рабству долгому пришедшая на смену Свобода, наконец, внесла ли перемену В народные судьбы? в напевы сельских дев? Иль так же горестен нестройный их напев … Но размышления эти слышит лишь окружающий его пейзаж: «И песнь моя громка! .. / Ей вторят долы, нивы, / и эхо дальних гор ей шлёт свои отзывы, / и лес откликнулся … Природа внемлет мне … ». А как же народ, о чьей судьбе так беспокоится поэт? « Увы! не внемлет он — и не даёт ответа … » .
Автор использует умолчание не только после риторических вопросов и восклицаний, но и в конце стихотворения. Народ не слышит его вопросов. Поэта поражает долготерпение крестьян. Они так привыкли быть зависимыми, что продолжают по привычке нести трудовую повинность. Освобождение от крепостного права не принесло ожидаемых перемен в судьбе русского народа. В этом и заключается идея «Элегии» Некрасова. Оглядывая свой жизненный путь, лирический герой восклицает: «Я лиру посвятил народу своему … » — эта строчка стала лейтмотивом, девизом, сущностью всего творчества Некрасова. Поэт использует самые разнообразные средства художественной выразительности. В стихотворении много ярких эпитетов (сладкие слёзы; красный день; золотая жатва; довольное дитя, тайные вопросы), использовано олицетворение (и лес откликнулся), метафора (служить им будет Муза), сравнение (как тощие стада по скошенным лугам), анафора (И эхо дальних гор … И лес откликнулся).
Поэт включает в произведение высокую лексику (лира, внемлет, внимаю, влачатся, рок, девы). Он использует восклицательные предложения (каждый в бой иди!), риторические вопросы (Чему достойнее служить могла бы лира?), фразеологические обороты (сильные мира) и умолчания — это приближает стиль произведения к публицистическому. Стихотворение написано шестистопным ямбом с пропусками ударений (традиционной для элегий строкой), рифмовка — перекрестная.
0 / 5. 0
.
Константин Батюшков — К другу
Скажи, мудрец младой, что прочно на земли? Где постоянно жизни счастье? Мы область призраков обманчивых прошли, Мы пили чашу сладострастья.
Но где минутный шум веселья и пиров? В вине потопленные чаши? Где мудрость светская сияющих умов? Где твой фалерн и розы наши?
Где дом твой, счастья дом?.. Он в буре бед исчез, И место поросло крапивой; Но я узнал его; я сердца дань принес На прах его красноречивый.
На нем, когда окрест замолкнет шум градской И яркий Веспер засияет На темном севере, твой друг в тиши ночной В душе задумчивость питает.
От самой юности служитель алтарей Богини неги и прохлады, От пресыщения, от пламенных страстей Я сердцу в ней ищу отрады.
Поверишь ли? Я здесь, на пепле храмин сих, Венок веселия слагаю И часто в горести, в волненьи чувств моих, Потупя взоры, восклицаю:
Минуты странники, мы ходим по гробам, Все дни утратами считаем, На крыльях радости летим к своим друзьям — И что ж?.. их урны обнимаем.
Скажи, давно ли здесь, в кругу твоих друзей, Сияла Лила красотою? Благие небеса, казалось, дали ей Всё счастье смертной под луною:
Нрав тихий ангела, дар слова, тонкий вкус, Любви и очи, и ланиты, Чело открытое одной из важных муз И прелесть девственной хариты.
Ты сам, забыв и свет, и тщетный шум пиров, Ее беседой наслаждался И в тихой радости, как путник средь песков, Прелестным цветом любовался.
Цветок, увы! исчез, как сладкая мечта! Она в страданиях почила И, с миром в страшный час прощаясь навсегда, На друге взор остановила.
Но, дружба, может быть, ее забыла ты!.. Веселье слезы осушило, И тень чистейшую дыханье клеветы На лоне мира возмутило.
Так всё здесь суетно в обители сует! Приязнь и дружество непрочно! Но где, скажи, мой друг, прямой сияет свет? Что вечно чисто, непорочно?
Напрасно вопрошал я опытность веков И Клии мрачные скрижали, Напрасно вопрошал всех мира мудрецов: Они безмолвьем отвечали.
Как в воздухе перо кружится здесь и там, Как в вихре тонкий прах летает, Как судно без руля стремится по волнам И вечно пристани не знает, —
Так ум мой посреди сомнений погибал. Все жизни прелести затмились: Мой гений в горести светильник погашал, И музы светлые сокрылись.
Я с страхом вопросил глас совести моей… И мрак исчез, прозрели вежды: И вера пролила спасительный елей В лампаду чистую надежды.
Ко гробу путь мой весь как солнцем озарен: Ногой надежною ступаю И, с ризы странника свергая прах и тлен, В мир лучший духом возлетаю.
10
# Стихи Батюшкова
Анализ стихотворения Батюшкова «Тень друга» (1 вариант)
Стихотворение «Тень друга» Константина Николаевича Батюшкова (1787 – 1855) критики называют одним из лучших произведений, когда-либо выходивших из-под пера поэта. А. С. Пушкин отозвался о нём как о прелестном и совершенном произведении. Что же делает это стихотворение таким впечатляющим?
«Тень друга» – это элегия. Она посвящена трагическому событию – смерти И. А. Петина, павшего в битве под Лейпцигом в 1813 году. Иван Александрович был близким другом Батюшкова, поэтому его безвременная кончина стала страшным ударом для чувствительного сердца поэта. Переживания Константина Николаевича нашли отражение в стихотворении, которое он создал в 1814 году.
Это произведение обладает необычной структурой. Строфы представляют собой простые четверостишия, но их схема меняется в зависимости от того, какое место они занимают в композиции.
Для первой части, которая знакомит читателя с окружающей лирического героя – автора действительностью, характерны строфы типа abab. Всего их четыре. Затем следует одна строфа с кольцевой рифмой:
Мечты сменялися мечтами И вдруг… то был ли сон?.. предстал товарищ мне, Погибший в роковом огне Завидной смертию, над Плейсскими струями.
За ней – четверостишие с уже встречавшейся формой abab. Представляется, что этот способ рифмования поэт применяет, когда описывает пейзаж или внешность персонажа. Предпоследняя строфа имеет ту же форму и действительно отображает окружающий ландшафт.
Ещё по теме: Константин Батюшков ~ Разлука («Напрасно покидал страну моих отцов…») (Элегия)
Далее лирический герой произносит пламенную речь. Он спрашивает видение – дух погибшего товарища – как это возможно, ведь он своими руками предал его тело земле. Герой просит произнести хоть слово, чтобы знакомый голос порадовал истерзанную скорбью душу. Здесь поэт использует кольцевую форму четверостиший, которая усиливает эмоциональный накал монолога.
Следующая строфа имеет парную рифму. Это кульминация стихотворения, возвращение к реальности. Призрак исчезает, а поэт остаётся один посреди холодной ночи.
Последняя строфа – развязка. И снова здесь кольцевая рифма, так как поэт обращается к другу (продолжает монолог): «Тебя, о милый брат! о лучший из друзей!»
Читатель понимает, что герой не хочет отпускать душу товарища, не желает мириться с его потерей.
Несмотря на то, что некоторые метафоры, например «Беллонины огни» (Беллона – древнеримская богиня войны), «Гальциона» (душа дочери бога Эоса, превращённая по легенде в чайку), незнакомы современному читателю, элегия «Тень друга» не становится менее трогательной. Она наполнена настоящими искренними чувствами, выраженными в нежных эпитетах («милый друг», «горний дух»). Стихотворение и сегодня может утешить читателя и придать ему сил в трудный момент.
Анализ стихотворения Батюшкова «Тень друга» (1 вариант)
Стихотворение «Тень друга» Константина Николаевича Батюшкова (1787 – 1855) критики называют одним из лучших произведений, когда-либо выходивших из-под пера поэта. А. С. Пушкин отозвался о нём как о прелестном и совершенном произведении. Что же делает это стихотворение таким впечатляющим?
«Тень друга» – это элегия. Она посвящена трагическому событию – смерти И. А. Петина, павшего в битве под Лейпцигом в 1813 году. Иван Александрович был близким другом Батюшкова, поэтому его безвременная кончина стала страшным ударом для чувствительного сердца поэта. Переживания Константина Николаевича нашли отражение в стихотворении, которое он создал в 1814 году.
Это произведение обладает необычной структурой. Строфы представляют собой простые четверостишия, но их схема меняется в зависимости от того, какое место они занимают в композиции.
Для первой части, которая знакомит читателя с окружающей лирического героя – автора действительностью, характерны строфы типа abab. Всего их четыре. Затем следует одна строфа с кольцевой рифмой:
Мечты сменялися мечтами И вдруг… то был ли сон?.. предстал товарищ мне, Погибший в роковом огне Завидной смертию, над Плейсскими струями.
За ней – четверостишие с уже встречавшейся формой abab. Представляется, что этот способ рифмования поэт применяет, когда описывает пейзаж или внешность персонажа. Предпоследняя строфа имеет ту же форму и действительно отображает окружающий ландшафт.
Далее лирический герой произносит пламенную речь. Он спрашивает видение – дух погибшего товарища – как это возможно, ведь он своими руками предал его тело земле. Герой просит произнести хоть слово, чтобы знакомый голос порадовал истерзанную скорбью душу. Здесь поэт использует кольцевую форму четверостиший, которая усиливает эмоциональный накал монолога.
Следующая строфа имеет парную рифму. Это кульминация стихотворения, возвращение к реальности. Призрак исчезает, а поэт остаётся один посреди холодной ночи.
Последняя строфа – развязка. И снова здесь кольцевая рифма, так как поэт обращается к другу (продолжает монолог): «Тебя, о милый брат! о лучший из друзей!»
Читатель понимает, что герой не хочет отпускать душу товарища, не желает мириться с его потерей.
Несмотря на то, что некоторые метафоры, например «Беллонины огни» (Беллона – древнеримская богиня войны), «Гальциона» (душа дочери бога Эоса, превращённая по легенде в чайку), незнакомы современному читателю, элегия «Тень друга» не становится менее трогательной. Она наполнена настоящими искренними чувствами, выраженными в нежных эпитетах («милый друг», «горний дух»). Стихотворение и сегодня может утешить читателя и придать ему сил в трудный момент.
Анализ стихотворения «Тень друга» Батюшкова
Одним из лучших стихотворений Константина Николаевича Батюшкова считается элегия «Тень друга». Созданное в эпоху Наполеоновских войн, оно является образцом классической русской поэзии.
Стихотворение написано в 1814 году. Его автору 27 лет, он принимает участие в военной кампании в Европе против войск Наполеона. Год назад он лишился друга, с которым был знаком с 1807 года — Ивана Александровича Петина. И. Петин был убит в Битве народов под Лейпцигом.
По жанру — элегия, по размеру — разностопный ямб с перекрестной и смешанной рифмой (открытой, закрытой, мужской и женской). Лирический герой — сам автор в маске путника, композиция условно делится на 3 части: в первой путешественник тоскует по «отеческой земле», во второй видит призрака, в третьей — горюет о том, что видение рассеялось, размышляет о тайнах бытия.
Открывается произведение эпиграфом из римского поэта Проперция. Суть его в том, что душа — бессмертна. Лексика возвышенная, много прямой речи, многоточий, риторических вопросов и восклицаний, обращений: то был ли сон? О воин вечно милый! Тень незабвенного! О лучший из друзей! Стихотворение создано в духе европейского романтизма. Впрочем, в нем принято усматривать и особенности классицизма еще времен поэзии М. Ломоносова и Г. Державина. Туманный Альбион — перифраз Британских островов. «Небесная отчизна»: подобное выражение доказывает, что автор — христианин, мыслящий, как и апостол Павел, что «наше жительство — на небесах». Альбион (Англия), Беллона (божество войны у римлян), Гальциона (в мифологии — царская дочь, покончившая с собой после смерти мужа, ставшая птицей — зимородком), Плейсс (река под Лейпцигом).
Видение описано в духе европейского фольклора, литературной традиции. Интересно, что явившийся призрак никак не проявляет себя, не хочет что-то передать, напротив, само видение слишком коротко. Для автора очевидно одно: чело веселием цвело. Значит, вечная жизнь существует и И. Петин удостоился рая. Эпитеты: сладостном, томное, страшном, бездонное. Олицетворение: глас увеселял. Метафора: тень провождал, и я летел к нему. Сравнение: как дым, метеор, призрак. Неусеченные формы глаголов: вилася, сменялися.
Посвящение умершему другу, посмертно награжденному участнику Заграничного похода И. Петину, появилось спустя год после трагического события. Молодой поэт К. Батюшков сумел создать высокий образец печали и раздумий над тайнами жизни и смерти.
Жанр, направление и размер
Как уже было сказано, сам Батюшков определил жанр своего лирического произведения, как элегия – стихотворение грустного содержания. Константин Николаевич предопределил настроение стихотворения жанром.
Говоря о направлении, в котором трудился поэт, стоит отдельно отметить, что Батюшков в некотором роде первооткрыватель романтизма в России. Конечно, манифест романтизма принадлежит не ему, но именно его труды стали неким стандартом романтических жанров.
Стихотворение написано ямбом, стихотворным размером, который спустя время Бахтин провозгласит самым патриотичным для русского стихосложения. Элегия динамична и сильна, в ней мало лирических отступлений и снижений темпа, поэтому использование именно ямба весьма аргументировано и мотивировано.
Тропы и образы
Мандельштам, знавший и ценивший поэзию Батюшкова, упоминает в стихотворении мотивы, имевшие значение именно для него.
Образ Батюшкова в первой строфе Мандельштам рисует с помощью эпитетов (нежный, гуляка). Волшебная трость (эпитет) – это и создание образа элегантного молодого человека (дальше появляются светлые перчатки на холодных руках), и некая волшебная палочка, позволяющая Батюшкову ожить для лирического героя, прогуляться во времени и пространстве.
В первой строфе возникают поэтические мотивы розы и Дафны (романтическое имя, встречающееся у Батюшкова). Исследователи отмечают, что эти мотивы вместе возникают в стихотворении Батюшкова «Источник»: лирический герой у источника в пустыне, возле которого растёт роза, целует девственную Зафну (возможно, Мандельштам перепутал имена), чьи губы тоже подобны розе. В первой же строфе Батюшков показан как человек, наслаждающийся жизнью.
Во второй строфе с помощью эпитетов противопоставляются состояния поэтов 19 и 20 веков. У Батюшкова холодная рука в светлой перчатке, а у лирического героя рукопожатие с лихорадочной завистью. Мандельштам ревниво относился к своим стихам, поэтому лирический герой завидует Батюшкову, который уже обрёл славу, проверенную временем.
В третьей строфе лирический герой характеризует поэзию Батюшкова как изгибы звуков и говор валов (метафора и олицетворение). Олицетворение «говор валов» — образ Батюшкова из стихотворения «Есть наслаждение и в дикости лесов».
Четвёртая строфа полна абстрактных образов, которые, с точки зрения Мандельштама, характеризуют стихи Батюшкова: мученье, богатство, стихотворство, братство. Всё это заключено в стихах поэта 19 в. и стало приобретением лирического героя в веке 20. Метафоры шум стихотворства и колокол братства указывают на деятельную природу стихов, их звучание и воздействие. Неологизм гармонический проливень слёз – это метафора того, какой эффект производят стихи Батюшкова.
В пятой строфе – ответ истинного поэта. Он не привык к величаньям. Метафора стихов виноградное мясо — характеристика поэзии как таковой – парадоксальной, сочной, насыщающей, освежающей. Перифраз «оплакавший Тасса» напоминает о стихотворении Батюшкова, вы котором он пытается понять чувства человека, умершего в день, когда его должны были почтить лавровым венком.
Перифраз в четвёртой строфе, косноязычный, — намёк на безумие Батюшкова, в результате которого он утратил способность логично изъясняться, в том числе и в стихах.
Метафору и сравнение последней строфы трудно понять. Возможно, кровь — это квинтэссенция поэзии, которая как будто приходит из вечных снов, из каких-то первообразов, а потом переливается из стакана в стакан (из сосуда в сосуд, от человека к человеку). Так с помощью ясных материальных образов Мандельштам рассуждает о сути поэзии. К тому же Мандельштам разрушает здесь фразеологизм «переливать из пустого в порожнее», наполняя его новым смыслом: наполнение может быть и нематериальным, но от этого не менее важным. Этот приём часто встречается у акмеистов.
Образ переливаемой крови, как отмечают исследователи, может быть связан с тем, что у Батюшкова, как говорили в начале 18 века, «бурлила кровь» (поднималось артериальное давление). В те времена гипертонию лечили кровопусканием.
Константин Батюшков — Скажи, мудрец младой, что прочно на земли (К другу)
Скажи, мудрец младой, что прочно на земли? Где постоянно жизни счастье? Мы область призраков обманчивых прошли, №4 Мы пили чашу сладострастья:
Но где минутный шум веселья и пиров? В вине потопленные чаши? Где мудрость светская сияющих умов? №8 Где твой Фалерн и розы наши?
Где дом твой, счастья дом?.. Он в буре бед исчез, И место поросло крапивой. Но я узнал его: я сердца дань принес №12 На прах его красноречивой.
На нем, когда окрест замолкнет шум градской И яркий Веспер засияет На темном севере, — твой друг в тиши ночной №16 В душе задумчивость питает.
От самой юности служитель олтарей Богини неги и прохлады, От пресыщения, от пламенных страстей №20 Я сердцу в ней ищу отрады.
Поверишь ли? Я здесь, на пепле храмин сих, Венок веселия слагаю И часто в горести, в волненьи чувств моих, №24 Потупя взоры, восклицаю:
Минутны странники, мы ходим по гробам, Все дни утратами считаем; На крыльях радости летим к своим друзьям, — №28 И что ж? их урны обнимаем.
Скажи, давно ли здесь, в кругу твоих друзей, Сияла Лила красотою? Благие небеса, казалось, дали ей №32 Все счастье смертной под луною:
Нрав тихий ангела, дар слова, тонкий вкус, Любви и очи и ланиты; Чело открытое одной из важных Муз №36 И прелесть — девственной Хариты.
Ты сам, забыв и свет и тщетный шум пиров, Ее беседой наслаждался И в тихой радости, как путник средь песков, №40 Прелестным цветом любовался.
Цветок (увы!) исчез, как сладкая мечта! Она в страданиях почила И, с миром в страшный час прощаясь навсегда, №44 На друге взор остановила.
Но, дружба, может быть, ее забыла ты!.. Веселье слезы осушило, И тень чистейшую дыханье клеветы №48 На лоне мира возмутило.
Так все здесь суетно в обители сует! Приязнь и дружество непрочно! — Но где, скажи, мой друг, прямой сияет свет? №52 Что вечно, чисто, непорочно?
Напрасно вопрошал я опытность веков И Клии мрачные скрижали, Напрасно вопрошал всех мира мудрецов: №56 Они безмолвьем отвечали.
Как в воздухе перо кружится здесь и там, Как в вихре тонкий прах летает, Как судно без руля стремится по волнам №60 И вечно пристани не знает, —
Так ум мой посреди сомнений погибал. Все жизни прелести затмились: Мой Гений в горести светильник погашал, №64 И Музы светлые сокрылись.
Я с страхом вопросил глас совести моей… И мрак исчез, прозрели вежды: И вера пролила спасительный елей №68 В лампаду чистую Надежды.
Ко гробу путь мой весь как солнцем озарен: Ногой надежною ступаю И, с ризы странника свергая прах и тлен, №72 В мир лучший духом возлетаю.
Образы и символы
Исходя из самого названия элегии, становится ясно, что главным образом лирического стихотворения является образ друга. Другом в данном стихотворении выступает не кто иной, как сам Вяземский.
Кроме того, стихотворение «К другу» изобилует лексикой, которую нельзя назвать типичной или широко узнаваемой. Рисуя картину античного мира, автор использует много имен собственных и названий, которые знают далеко не все. Так, во второй строфе мы встречаем слово «Фалерн». Автор намеренно использует данное слово, отсылая нас в античную Грецию, ведь именно так древние греки называли красное вино
Возможно, неискушенный читатель и не поймет отсылки, но Батюшков интригует человека, заставляет его обратить особое внимание на отдельные символы. Также стоит упомянуть не совсем понятное для многих слово «Веспер» — древнее название ярчайшей звезды небосвода – Венеры
Автор мастерски играет словом, он не говорит прямо о том, что обращается к античной истории, а элегантно намекает читателю. Таким же словом-намеком можно считать «храмины», на пепле которых слагается венок веселья. Храмины – древнее название сооружения с высокими сводами. Использование историзмов – слов, создающих оттенок эпохи, только подогревает интерес читателя лучше разобраться в лирическом произведении. В стихотворении мы встречаем два имени: Лила и Харита. Это два божественных имени неслучайно следует рассмотреть в паре. Автор, желая рассказать о мирской идиллии, называет Лиру – символ свободы и свободной воли и Хариту – символ мирской красоты и радости.
Лирический герой – проекция сознания автора. Это восторженный и романтичный человек, умный и начитанный собеседник. В его послании к другу угадывается феноменальная эрудиция Батюшкова. Конечно, такому интеллектуально развитому поэту трудно найти достойных друзей, и тем ценнее для него такой близкий товарищ, как Вяземский.
Также стоит отметить важный символ — символ веры. Вера – все, что осталось у автора на момент написания стихотворения. У него до сих пор перед глазами страшные и кровавые картины войны, сотни трупов, изуродованные тела тех, кто вопреки всему остался жить, плач и крики женщин и детей. Все, что остается Батюшкову – надеяться на то, что все будет хорошо
Лирический герой акцентирует внимание на том, что до войны все было прекрасно и радостно
Основная идея
Основная мысль стихотворения весьма логична и проста – совет искать мир и спокойствие в вере, в религии. Отказавшись от сует и мирских страданий, можно найти утешение и спокойствие души. Французы принесли только кровь и разруху в Россию. Батюшков не находит поначалу в себе силы писать об этом, ибо душа опустела от вида трупов и пепелища там, где еще «мгновение» назад красовалось царство и величие природы.
Смысл рецепта, который поэт выписывает другу, заключается в том, что автор на собственном примере показывает, что, отрекаясь от мирских проблем, закрывая свою душу от подобной черноты, открывая ее вере, человек может полностью насладиться всей радостью мира и утешиться.
История создания
В 1817 году свет увидело собрание сочинений Константина Николаевича, получившее название «Опыты в стихах и прозе». В него вошла и элегия «К другу», написанная в 1815-ом. Именно в это время автор сближается с величайшей поэтической фигурой того времени, с Вяземским, именно ему Батюшков и посвящает работу «К другу». В стихотворении очень явны некоторые отсылки и аллюзии на произведения Вяземского, поэтому нет никаких сомнений, к какому «другу» пишет Константин Николаевич.
Говоря о состоянии автора в этот период, стоит отметить, что начало 10-ых годов 19 столетия характеризуется началом Отечественной войны с французами. С одной стороны, Батюшков преисполнен чувствами патриотизма и желанием воспевать силу и мощь русского солдата. С другой стороны, поэт сожалеет о последствиях военных действий, о разорении богатств природы и многовековой культуры России.
Стоит так же отметить, что еще в самом начале своего творческого пути Константин Николаевич выявил некоторые проблемы литературы начала 19 века, конечно же, русской. Первой проблемой он считал закостенелость поэтического русского языка, отсутствие динамики, как в лексическом плане, так и в фонетическом. Именно Батюшков предложил так называемую «беглую поэтическую» рифму. Его стихотворения стали более мелодичными, хоть иногда отдельные лексические единицы и противоречили фонетическим нормам. Второй проблемой автор считал чрезмерную помпезность языка. «Писать, как живешь», — говорил великий поэт. Он старался избегать всего натянутого и надуманного.
Образы и символы
Исходя из самого названия элегии, становится ясно, что главным образом лирического стихотворения является образ друга. Другом в данном стихотворении выступает не кто иной, как сам Вяземский.
Кроме того, стихотворение «К другу» изобилует лексикой, которую нельзя назвать типичной или широко узнаваемой. Рисуя картину античного мира, автор использует много имен собственных и названий, которые знают далеко не все. Так, во второй строфе мы встречаем слово «Фалерн». Автор намеренно использует данное слово, отсылая нас в античную Грецию, ведь именно так древние греки называли красное вино
Возможно, неискушенный читатель и не поймет отсылки, но Батюшков интригует человека, заставляет его обратить особое внимание на отдельные символы. Также стоит упомянуть не совсем понятное для многих слово «Веспер» — древнее название ярчайшей звезды небосвода – Венеры
Автор мастерски играет словом, он не говорит прямо о том, что обращается к античной истории, а элегантно намекает читателю. Таким же словом-намеком можно считать «храмины», на пепле которых слагается венок веселья. Храмины – древнее название сооружения с высокими сводами. Использование историзмов – слов, создающих оттенок эпохи, только подогревает интерес читателя лучше разобраться в лирическом произведении. В стихотворении мы встречаем два имени: Лила и Харита. Это два божественных имени неслучайно следует рассмотреть в паре. Автор, желая рассказать о мирской идиллии, называет Лиру – символ свободы и свободной воли и Хариту – символ мирской красоты и радости.
Лирический герой – проекция сознания автора. Это восторженный и романтичный человек, умный и начитанный собеседник. В его послании к другу угадывается феноменальная эрудиция Батюшкова. Конечно, такому интеллектуально развитому поэту трудно найти достойных друзей, и тем ценнее для него такой близкий товарищ, как Вяземский.
Также стоит отметить важный символ — символ веры. Вера – все, что осталось у автора на момент написания стихотворения. У него до сих пор перед глазами страшные и кровавые картины войны, сотни трупов, изуродованные тела тех, кто вопреки всему остался жить, плач и крики женщин и детей. Все, что остается Батюшкову – надеяться на то, что все будет хорошо
Лирический герой акцентирует внимание на том, что до войны все было прекрасно и радостно
Основная мысль стихотворения весьма логична и проста – совет искать мир и спокойствие в вере, в религии. Отказавшись от сует и мирских страданий, можно найти утешение и спокойствие души. Французы принесли только кровь и разруху в Россию. Батюшков не находит поначалу в себе силы писать об этом, ибо душа опустела от вида трупов и пепелища там, где еще «мгновение» назад красовалось царство и величие природы.
Смысл рецепта, который поэт выписывает другу, заключается в том, что автор на собственном примере показывает, что, отрекаясь от мирских проблем, закрывая свою душу от подобной черноты, открывая ее вере, человек может полностью насладиться всей радостью мира и утешиться.