Рубрикатор по авторам
Аверченко А. Т.
Аксаков С. Т.
Алигьери Данте
Андерсен Г. Х
Андреев Л. Н.
Анненский И. Ф.
Апухтин А. Н.
Арсеньев В. К.
Бабель И. Э.
Багрицкий В. Э.
Багрицкий Э. Г.
Бажов П. П.
Балтрушайтис Ю. К.
Бальмонт К. Д.
Баратынский Е. А.
Батюшков К. Н.
Бедный Д.
Белинский В. Г.
Белый А.
Бестужев А. А.
Бирс Амброз
Бичер-Стоу Гарриет
Блок А. А.
Братья Гримм
Брюсов В. Я.
Булгаков М. А.
Бунин И. А.
Введенский А. И.
Веневитинов Д. В.
Волошин М. А.
Вяземский П. А.
Гайдар А. П.
Галина Галина
Гарин-Михайловский Н. Г.
Гаршин В. М.
Гауф Вильгельм
Генри О.
Герасимов М. П.
Геродот
Гёте И. В.
Гиляровский В. А.
Гиппиус З. Н.
Глинка Ф. Н.
Гоголь Н. В.
Гомер
Гончаров И. А.
Горький М.
Гофман
Гребенка Е. П.
Грибоедов А. С.
Григорович Д. В.
Григорьев А. А.
Грин А. С.
Гумилев Н. С.
Гюго Виктор
Давыдов Д. В.
Даль В. И.
Дельвиг А. А.
Деникин А. И.
Державин Г. Р.
Дефо Даниэль
Джалиль Муса
Джером К. Джером
Диккенс Чарльз
Добролюбов Н. А.
Дойл Артур Конан
Достоевский Ф. М.
Дюма Александр
Ершов П. П.
Есенин С. А.
Жемчужников А. М.
Житков Б. С.
Жуковский В. А.
Замятин Е. И.
Иванов В. И.
Ильф и Петров
Ишимова А. О.
К. Р.
Капнист В. В.
Карамзин Н. М.
Кедрин Д. Б.
Киплинг Редьярд
Клычков С. А.
Клюев Н. А.
Коган П. Д.
Козлов И. И.
Кольцов А. В.
Короленко В. Г.
Крылов И. А.
Кузмин М. А.
Кульчицкий М. В.
Кун Н. А.
Купер Фенимор
Куприн А. И.
Кэрролл Льюис
Кюхельбекер В. К.
Лафонтен Жан де
Лебедев-Кумач В. И.
Лермонтов М. Ю.
Лесков Н. С.
Ломоносов М. В.
Лондон Джек
Лорка Ф. Гарсиа
Лохвицкая М. А.
Майков А. Н.
Мамин-Сибиряк Д. Н.
Мандельштам О. Э.
Маяковский В. В.
Мей Л. А.
Мережковский Д. С.
Мольер Жан-Батист
Мятлев И. П.
Надсон С. Я.
Некрасов Н. А.
Нестор Летописец
Никитин И. С.
Огарев Н. П.
Одоевский А. И.
Одоевский В. Ф.
Олейников Н. М.
Островский А. Н.
Островский Н. А.
Отрада Н. К.
Павлова К. К.
Парнок С. Я.
Перро Шарль
Писарев Д. И.
Платонов А. П.
Плещеев А. Н.
По Эдгар Аллан
Погорельский А.
Полежаев А. И.
Полонский Я. П.
Поплавский Б. Ю.
Пришвин М. М.
Прутков Козьма
Пушкин А. С.
Пущин И. И.
Радищев А. Н.
Раевский В. Ф.
Распе Р. Э.
Рерих Н. К.
Ржевский А. А.
Рид Майн
Ростопчина Е. П.
Руставели Шота
Рылеев К. Ф.
Салтыков-Щедрин М. Е.
Свифт Джонатан
Северянин И.
Сент-Экзюпери Антуан де
Сервантес Мигель де
Сетон-Томпсон Э.
Случевский К. К.
Смоленский Б. М.
Соловьев В. С.
Сологуб Ф. К.
Станюкович К. М.
Стивенсон Р. Л.
Сумароков А. П.
Тагор Р.
Твен Марк
Толстой А. К.
Толстой А. К.
Толстой Л. Н.
Тредиаковский В.К.
Тургенев И. С.
Тынянов Ю. Н.
Тютчев Ф. И.
Уайльд Оскар
Уткин И. П.
Ушинский К. Д.
Уэллс Герберт
Фет А. А.
Фонвизин Д. И.
Фофанов К. М.
Хармс Д. И.
Хетагуров К. Л.
Хлебников В.
Ходасевич В. Ф.
Цветаева М. И.
Чарская Л. А.
Черный С.
Чернышевский Н. Г.
Черубина де Габриак
Чехов А. П.
Шекспир Уильям
Шершеневич В. Г.
Шиллер Ф.
Шоу Бернард
Эзоп
Языков Н. М.
Былины
Русские народные сказки
ClassicLibr.ru — онлайн библиотека русской классической литературы
Обратная связь
Анализ стихотворения Сологуба «Недотыкомка серая…»
Стихотворение «Недотыкомка серая…», написанное Федором Сологубом 1 октября 1899 года, тесно связано с сюжетом романа «Мелкий бес». Недотыкомка в интерпретации поэта – это своего рода галлюцинация главного героя Ардальона Борисыча Передонова. Это непонятное серое существо изводит героя, оно вертится вокруг него, насмехается, дразнит и выворачивается из рук при попытке поймать его, прячется куда-нибудь, а затем снова вылезает и продолжает издеваться.
Согласно словарю Даля, слово «недотыкомка» ближе по значению к слову «недотрога». Это местечковое выражение, но Федор Кузьмич использовал его скорее в качестве символа, нежели в прямом смысле. Чтобы лучше понять, что имеется в виду под этим неологизмом, необязательно читать роман. Стихотворение «Недотыкомка серая…» хорошо раскрывает суть этого явления.
В этом произведении четыре строфы. Его композицию можно представить в виде схемы abbc addc effg ehhg. Первые строки образуют анафору. Стихотворение имеет сложную, так называемую сплетенную рифмовку. Стихотворный размер – амфибрахий.
Многие исследователи творчества Федора Сологуба считают, что это автобиографическое стихотворение. Поэт говорит в нем от первого лица. Он использует большое количество личных местоимений «меня», «мною», «мне», которые заставляют читателя поверить, что это действительно происходит с настоящим живым человеком.
Сочувствие и доверие вызывают эмоциональные восклицания и просьбы:
Помоги мне, таинственный друг!
Недотыкомку серую
Отгони ты волшебными чарами…
Свою напасть автор описывает очень детально. У мучающего его существа есть цвет, оно находится в постоянном движении, скалит зубы в «коварной улыбке» и приплясывает перед ним. Это может напомнить читателю горячечный бред или тревожное нетерпеливое состояние, когда не находишь себе места. Эту бесполезную суету хорошо отражают аллитерации. Возня существа передается с помощью повторяющихся согласных «в» («все», «вьется», «вертится»), «л» («Лихо», «ль», погибельный», «истомила»).
В этом произведении видится несколько образов: сам лирический герой, некий «таинственный друг» и «недотыкомка». Представляется, что последние два – это ипостаси самого автора, его светлая и темная стороны. Душа предстает как поле битвы доброго и злого начал, причем автор допускает, что с его смертью гадкое существо не сгинет. Поэтому война света и тьмы будет продолжаться и продолжаться.
Фёдор СологубРубрики стихотворения: Анализ стихотворений ✑
ИЗ ЦИКЛА «ТРИОЛЕТЫ»
21
Неживая, нежилая, полевая, лесовая, нежить горькая и злая,
Ты зачем ко мне пришла, и о чем твои слова?
Липнешь, стынешь, как смола, не жива и не мертва.
Нежилая, вся земная, низовая, луговая, что таишь ты, нежить злая,
Изнывая, не пылая, расточая чары мая, темной ночью жутко лая,
Рассыпаясь, как зола, в гнусных чарах волшебства?
Неживая, нежилая, путевая, пылевая, нежить темная и злая,
Ты зачем ко мне пришла, и о чем твои слова?
10 июня 1913
Тойла
26
Будетлянка другу расписала щеку,
Два луча лиловых и карминный лист,
И сияет счастьем кубо-футурист.
Будетлянка другу расписала щеку
И, морковь на шляпу положивши сбоку,
Повела на улицу послушать свист.
И глядят, дивясь, прохожие на щеку —
Два луча лиловых и карминный лист.
7 октября 1913
Жлобин—Гомель. Вагон
211
* * *
Пробегают грустные, но милые картины,
Сотни раз увиденный аксаковский пейзаж.Ах, на свете всё из той же самой глины,И природа здесь всегда одна и та ж!
Может быть, скучает сердце в смене повторений,
Только что же наша скука? Пусть печалит, пусть!Каждый день кидает солнце сети теней,И на розовом закате тишь и грусть.
Вместе с жизнью всю ее докучность я приемлю,
Эти речки и проселки я навек избрал,И ликует сердце, оттого что в землюСолнце вновь вонзилось миллионом жал.
5 октября 1916
Люблинская—Омск. Вагон
* * *
Я испытал превратности судеб
И видел много на земном просторе.Трудом я добывал свой хлеб,И весел был, и мыкал горе.
На милой, мной изведанной земле
Уже ничто теперь меня не держит,И пусть таящийся во мглеМеня стремительно повержет.
Но есть одно, чему всегда я рад
И с чем всегда бываю светло-молод, —Мой труд. Иных земных наградНе жду за здешний дикий холод.
Когда меня у входа в Парадиз
Суровый Петр, гремя ключами, спросит:«Что сделал ты?» — меня он внизЖелезным посохом не сбросит.
Скажу: «Слагал романы и стихи,
И утешал, но и вводил в соблазны,И вообще мои грехи,Апостол Петр, многообразны.
212
Но я — поэт». И улыбнется он,
И разорвет грехов рукописанье,И смело в рай войду, прощен,Внимать святое ликованье.
Не затеряется и голос мой
В хваленьях ангельских, горящих ясно.Земля была моей тюрьмой,Но здесь я прожил не напрасно.
Горячий дух земных моих отрав,
Неведомых чистейшим серафимам,В благоуханье райских травВольется благовонным дымом.
8 апреля 1919
213
| Онлайн-школа навыков XXI века |
Воспроизводится по изданию: Русская поэзия «серебряного века». 1890–1917. Антология. Москва: «Наука», 1993.
Электронная публикация РВБ, 2017–2023. Версия 2.1 от 29 апреля 2019 г.
Сологуб Федор
Сологуб Фёдор – литературный псевдоним русского писателя и поэта Тетерникова Фёдора Кузьмича.
После приходской школы и уездного училища, он окончил в 1882 году учительский институт и 25 лет преподавал математику в школах Новгородской губернии. Здесь он написал учебник по геометрии, но не считал школьное преподавание достойным себя занятием…
В 1892 году Фёдор Сологуб переселился в Санкт-Петербург, где печатается в литературных журналах, издаёт сборники своих стихов.
В 1905 году он публикует — позже ставший наиболее известным его произведением — роман «Мелкий бес». Главный герой — провинциальный учитель Передонов — пакостник, доносчик и верноподданный обыватель. Позже образ «мелкого беса» стал нарицательным среди русской интеллигенции.
«В романах Ф. Сологуба «Тяжёлые сны» (1895) и «Мелкий бес» (1905) проблема личности возникает перед нами как в негативе, от противного, как гротескное преломление «чудовищного» обезличивания человека в жизни российской провинции, в быту мещанской интеллигенции. Главный герой «Мелкого беса», лучшего из романов Сологуба, — воплощённая безликость, даже, если можно так сказать, антиличность. Учитель гимназии Передонов — во плоти явленный распад характера, какой-либо его индивидуально-общественной определенности и целостности. Распаду характера соответствует в «Мелком бесе» распад художественного образа, когда его сюжетно-действенная структура, свойственная роману реалистическому, замещается некой неопределённой «туманностью», множественностью рассыпающихся микродеталей. Писатель-символист делает попытку утвердить тот принцип образности, который можно назвать «атомистическим», используя выражение А. Белого по другому поводу. «Мелкобесовская» суть главного героя, потребность делать пакости ближнему выражаются не в поступках собственно, не в действиях, а в пародии на поступки: Передонов (учитель гимназии!) норовит изюм украсть, чтобы на кухарку свалить, обои испачкать перед отъездом из квартиры, столб покривить, потому что слишком прямой, и так до бесконечности. Передоновым движут два главных импульса, два комплекса: комплекс страхов (он опасается «врагов» по службе и «преследующих» его женщин) и комплекс неудовлетворенного тщеславия (мечта о месте инспектора). Отсюда вытекают особенности сюжетной организации романа, две его линии: во-первых, взаимоотношения Передонова и «невест» (бегство от них, опасения героя продешевить, серия его интриг — как бы с помощью женщин получить вожделенное инспекторское место) и, во-вторых, сюжет хождения по начальству с доносами. Доносы, повальный взаимный страх, источающий гипноз наговоров и слухов, невероятность которых не мешает им безотказно действовать, — всё это становится бытом в изображении автора «Мелкого беса». Неизвестно, откуда ползут безумные слухи, доносы и где их источник. Выразительна символическая деталь: в какой-то момент Передонов запутывается: «Он ли донесет, на него ли донесут, было неясно…». И герой с наслаждением погружается в этот «быт», по сути, фантастически нелепый. Но в поведении Передонова запечатлена не только нелепость, но и некая безумная «логика», не только ничтожество, но и непонятная сила, злая, бесовская — недаром его боятся. И в этом, несомненно, заключена определённая художественная истина и новизна образа центрального героя романа. Ещё П. Коган в «Очерках по истории новейшей русской литературы» (1910) писал: «Передонов — это целая полоса нашей общественности, полоса, до него не нашедшая своего всестороннего воплощения», «идеолог холопства», «тип, созданный восьмидесятыми-девятидесятыми годами». Герой не терпит и преследует в окружающих всякую человеческую самостоятельность, любое проявление индивидуальности. Передонов не просто воплощенная безликость, но активный, неутомимый гонитель личности в человеке. Такова в изображении Сологуба природа безличности, её хоть и мелкая, но страшная суть: безличность не может существовать иначе, как преследуя личность, даже всякое её подобие вокруг себя».
Колобаева Л.А., Концепция личности в русской литературе рубежа XIX-XX веков, Изд-во МГУ, 1990 г., с. 227-228.
Любимый автор Фёдора Сологуба – Ф.М. Достоевский.