Краткое содержание
В стихотворении 10 строф, и произведение начинается с того, что герой словно очнулся от длительного сна. Он снова в том же месте: на улице, как когда-то давно летом. Мимо него идут люди, солнце клонится к закату, а женщины все спешат по делам в затрапезной одежде и башмаках.
Одна девушка привлекла внимание героя. Она поднялась из полуподвала и пересекла двор
Герой испытывает смятение, он не готов откровенно говорить и поэтому предпочитает рассказывать отговорки. Соседка быстро уходит и оставляет героя и его избранницу наедине.
В последующие пяти строфах происходит объяснение между влюбленными. Он просит ее не плакать и не морщиться, так как это только разбередит раны. Герой просит спутницу убрать руки, так как они словно провода под током. Он боится, что их снова бросит друг к другу.
И только ночь остается с мужчиной. Она наполняет его тоской, увеличивает стремление к разрыву. Без любви жизнь становится целостной, но скучной. Поэтому он все равно хочет любить, так как это наполняет существование эмоциями.
Тропы и образы
Стихотворение начинается неполным предложением, смысл которого становится ясным только из названия. Да и само название понимается двояко в зависимости от того, как прочитать местоимение эти: то ли речь идёт о создании этого конкретного стихотворения, то ли местоимение употребляется в значении «ох уж эти стихи», то есть стихи как таковые, стихи как предмет разговора. Из дальнейшего прочтения становится понятным, что Пастернак подразумевает второе значение.
Метафора первого предложения означает, что стихи приходят в голову автору во время ходьбы, и действие происходит в солнечное и тёплое время года. Так зачинается детище, которое вынашивается до зимы. Первые слушатели ещё несовершенного, «сырого» стихотворения – сырые углы и потолок
Пастернак играет словом сырой, включая в его прямое значение и несколько переносных, подчёркивающих неустроенность и несовершенство жилья, очевидно, не очень важного для поэта, и одновременно несовершенство его стихов
Олицетворение, одушевление первого слушателя – дома – продолжается во второй строфе. О стихотворении узнаёт потолок, затем углы, а чердак его уже декламирует. Что это: эхо, разносящееся по необжитому дому, или сам дом, ожив, повторяет строки лирического героя?
Во второй строфе лирический герой характеризует свои стихи нелицеприятно. Они по-прежнему остаются сырыми и неоконченными, определяются метафорой чехарда чудачеств, бедствий и замет.
Третья строфа о времени, когда стихи выстаиваются, переживая непогоду (буран). Этот образ имеет не столько метафорическое, сколько символическое значение невзгод. Только после того, как будут заметены концы и начала (метафора), процесс создания может быть прекращён, стихотворение перестаёт быть достоянием затворника и становится частью вечности и поэзии как таковой. Лирический герой и его детище как бы разделяются, он освобождается от бремени и замечает солнце и изменения, прошедшие в «свете».
Подтверждает эту мысль центральная, четвёртая строфа. Рождество – это не только время года, праздник, но и рождение стихотворения, которое поэт вынашивал с лета или весны. Уподобление рождения стихотворения вынашиванию или рождению ребёнка – центральный образ стихотворения. Сравнение Рождества с галчонком имеет не только смысл рождения новой жизни – Иисуса, но и появления произведения искусства. Образ галчонка, а не, к примеру, голубя, важен не только своей парадоксальностью, но и нужен для аллитерации: повторение перекатывающихся звуков г, л, р. В этой же строфе появляется образ милой, до которой раньше поэту будто не было дела. Сам день Рождества олицетворяется. Он разгулявшийся, он проясняет всё, что было неясным. Здесь снова два бытия: неясным и в отношениях между возлюбленными, и в рождённом стихотворении, ведь рождалось оно из недр мутного подсознания.
Эпитет милые – на самом деле не эпитет, потому что это прилагательное и в четвёртой, и в пятой строфе превращается в существительное, субстантивируется. У лирического героя как будто не хватает слов для определения предметов и личностей окружающего мира.
В пятой строфе герой преодолевает мир затхлого дома, выходя на улицу
Его внимание ненадолго сосредотачивается на деталях внешнего мира: он замечает засыпанный крупой (новогодняя традиция засевания) вход в дом, который называет дырой. Герой сам будто на миг рождается на свет, чтобы снова уйти в мир грёз, где встречаются все поэты
Лирический герой упоминает романтиков, к которым он по мироощущению относился, — Байрона и Эдгара По.
Он не называет по имени ни женщину, ни детей (своих или чужих – не важно). Герой совершенно выпал из реальной истории, он оторван от мира, даже не знает, какое нынче тысячелетие
Его страх перед реальностью передаётся в образах того, как он от мира заслоняется: надевает кашне, заслоняется ладонью, кричит через фортку. Просторечные формы (фортка, проторить, невдомёк, глянет) подчёркивают обычность поэта в быту.
Мир грёз позволяет герою также путешествовать в ущельях Кавказа, в закрытых и охраняемых помещениях для изготовления и хранения оружия.
В последнем стихе лирический герой сравнивает истинную жизнь творца с дрожью Лермонтова, с погружением губ в вермут. Таким образом, в последних двух строчках происходит синтез мира внешнего по отношению к лирическому герою (губы в вермуте) и внутреннего (дрожь Лермонтова). Этому поэту Пастернак посвятил книгу «Сестра моя, жизнь».
Зимняя ночь
Мело, мело по всей земле
Во все пределы.
Свеча горела на столе,
Свеча горела.
Как летом роем мошкара
Летит на пламя,
Слетались хлопья со двора
К оконной раме.
Метель лепила на стекле
Кружки и стрелы.
Свеча горела на столе,
Свеча горела.
На озаренный потолок
Ложились тени,
Скрещенья рук, скрещенья ног,
Судьбы скрещенья.
И падали два башмачка
Со стуком на пол.
И воск слезами с ночника
На платье капал.
И все терялось в снежной мгле
Седой и белой.
Свеча горела на столе,
Свеча горела.
На свечку дуло из угла,
И жар соблазна
Вздымал, как ангел, два крыла
Крестообразно.
Мело весь месяц в феврале,
И то и дело
Свеча горела на столе,
Свеча горела.
*****
Текст
Февраль. Достать чернил и плакать!Писать о феврале навзрыд, Пока грохочущая слякоть Весною черною горит.
Достать пролетку. За шесть гривен, Чрез благовест, чрез клик колес, Перенестись туда, где ливень Еще шумней чернил и слез.
Где, как обугленные груши, С деревьев тысячи грачей Сорвутся в лужи и обрушат Сухую грусть на дно очей.
Под ней проталины чернеют, И ветер криками изрыт, И чем случайней, тем вернее Слагаются стихи навзрыд.
1912 год
Одним из наиболее ярких стихотворений раннего периода творчества Бориса Пастернака можно назвать произведение «Февраль. Достать чернил и плакать!», которое показывает, как рождается в груди поэта вдохновение на фоне перелома зимы и лета. Произведение автобиграфично, его анализ позволит раскрыть жанр и тему, а также покажет, с помощью каких средств художественной выразительности автор пытается передать картину пробуждения Музы.
Ночь
Идет без проволочек
И тает ночь, пока
Над спящим миром летчик
Уходит в облака.
Он потонул в тумане,
Исчез в его струе,
Став крестиком на ткани
И меткой на белье.
Под ним ночные бары,
Чужие города,
Казармы, кочегары,
Вокзалы, поезда.
Всем корпусом на тучу
Ложится тень крыла.
Блуждают, сбившись в кучу,
Небесные тела.
И страшным, страшным креном
К другим каким-нибудь
Неведомым вселенным
Повернут Млечный путь.
В пространствах беспредельных
Горят материки.
В подвалах и котельных
Не спят истопники.
В Париже из-под крыши
Венера или Марс
Глядят, какой в афише
Объявлен новый фарс.
Кому-нибудь не спится
В прекрасном далеке
На крытом черепицей
Старинном чердаке.
Он смотрит на планету,
Как будто небосвод
Относится к предмету
Его ночных забот.
Не спи, не спи, работай,
Не прерывай труда,
Не спи, борись с дремотой,
Как летчик, как звезда.
Не спи, не спи, художник,
Не предавайся сну.
Ты — вечности заложник
У времени в плену.
1957 год
*****
Анализ стихотворения Пастернака «Плачущий сад»
В подростковом возрасте Борис Пастернак влюбился в Иду Высоцкую, дочь состоятельного московского торговца. Прошло почти 5 лет с момента знакомства, прежде чем начинающий поэт рискнул сделать своей избраннице предложение и – получил отказ. Воспоминания о неудачном сватовстве долго мучили Пастернака, который продолжал испытывать к Иде Высоцкой очень нежные чувства. Он старался не упоминать об этом в своих стихах, однако время от времени на свет появлялись произведения, в которых безошибочно угадываются боль, тоска и разочарование поэта.
В 1917 году, отдыхая на даче, Пастернак делает черновой набросок стихотворения «Плачущий сад», которое впоследствии будет опубликовано с незначительными правками. Сам автор спустя много лет признается, что этом произведение было написано на одном дыхании под влиянием сиюминутного порыва. Причем, поэт поначалу и не думал проводить параллель между обычным летним дождем и собственным душевным состоянием. Это получилось как-то спонтанно и даже неожиданно для самого автора, но именно душевную боль почувствовал пастернак, когда наблюдал из своего окна за ночным садом – автору показалось, что природа в этот мамонт испытывает точно такое же чувство одиночества и тоски.
В своей особенной манере Пастернак передает звуки, шорохи и даже запахи ночного сада, очеловечивая его и наделяя чертами одинокого мужчины
Герой его произведения постоянно вслушивается, «все он ли один на свете», и при этом тайно мечтает привлечь к себе внимание. Сад плачет теплым летним дождем, и капли влаги то замирают, то скатываются «по кровле, за желоб и через»
Ужасный!- Капнет и вслушается, Все он ли один на свете Мнет ветку в окне, как кружевце, Или есть свидетель.
Но давится внятно от тягости Отеков — земля ноздревая, И слышно: далеко, как в августе, Полуночь в полях назревает.
Ни звука. И нет соглядатаев. В пустынности удостоверясь, Берется за старое — скатывается По кровле, за желоб и через.
К губам поднесу и прислушаюсь, Все я ли один на свете,- Готовый навзрыд при случае,- Или есть свидетель.
Но тишь. И листок не шелохнется. Ни признака зги, кроме жутких Глотков и плескания в шлепанцах И вздохов и слез в промежутке.
(No Ratings Yet)
Еще стихотворения:
- От дружной ветки отлученный, Скажи, листок уединенный, Куда летишь?.. «Не знаю сам; Гроза разбила дуб родимый; С тех пор по долам, по горам По воле случая носимый, Стремлюсь, куда велит…
- …Куда и лист лавровый мчится, И легкий розовый листок. В. А. Жуковский Когда листок от ветки отрывается, Когда листок до полночи скитается, Пронзенный терпким холодом долин, — Ему иные дали…
- Памяти матери Я приехал в Осетию через год После смерти твоей, через век, Через вечность и через бездну невзгод, Через множество гор и рек. Я приехал, чтоб горе избыть Среди…
- Говорят, что есть на свете острова, Где растет на берегу забудь — трава, Забудь о гордости, забудь про горести, Забудь о подлости! Забудь про хворости! Вот какие есть на свете…
- Ты — рядом, и все прекрасно: И дождь, и холодный ветер. Спасибо тебе, мой ясный, За то, что ты есть на свете. Спасибо за эти губы, Спасибо за руки эти….
- Они расставались, когда С позором своим навсегда Она примириться решала,- Решала, что я виноват, Не муж, не любовник, не брат,- И этим себя утешала. Когда же с позором своим Она…
- С. Гладковой Так пусто и грустно мне было вчера. …Менялась погода и ветер подталый топтался у окон, свистел у двора, по комнате шарил и лез в одеяло. И встал я…
- Латыш хорош без аттестации. Таков он есть, таким он был: Не надо долгой агитации, Чтоб в нем зажечь геройский пыл. Скажи: «барон!» И, словно бешеный, Латыш дерется, все круша. Чай,…
- Ou ma tu? — Je n’en sals rien… О родного дерева отпадший, На волю преданный грозам, Окажи, листок полуувядший, Куда летишь? — Не знаю сам! О тех пор, как дуб…
- Там, где лыжники летят по снегу, Где неистовое солнце О щеку красотки трется Щекой, Там однажды сочинился, Сам собой ко мне явился Вот мотив Какой: Пура-пу-пам… Он забавным показался, —…
«Июль» Б.Пастернак
По дому бродит привиденье. Весь день шаги над головой. На чердаке мелькают тени. По дому бродит домовой.
Везде болтается некстати, Мешается во все дела, В халате крадется к кровати,
Срывает скатерть со стола.
Ног у порога не обтерши, Вбегает в вихре сквозняка И с занавеской, как с танцоршей, Взвивается до потолка.
Кто этот баловник-невежа И этот призрак и двойник? Да это наш жилец приезжий, Наш летний дачник-отпускник.
На весь его недолгий роздых Мы целый дом ему сдаем. Июль с грозой, июльский воздух Снял комнаты у нас внаем.
Июль, таскающий в одёже Пух одуванчиков, лопух, Июль, домой сквозь окна вхожий, Всё громко говорящий вслух.
Степной нечесаный растрепа, Пропахший липой и травой, Ботвой и запахом укропа, Июльский воздух луговой.
Анализ стихотворения Пастернака «Июль»
Несмотря на то, что с годами Борис Пастернак пересмотрел свое отношение к литературе и отказался от применения приемов футуризма в своем творчестве, в его произведениях позднего периода все же иногда проступают черты этого направления. Поэт отверг концепцию, согласно которой форма в поэзии играет гораздо более важную роль, чем содержание, но, тем не менее, остался верен идее одушевления неживых предметов и явлений, благодаря чему его стихи приобрели особую образность и метафоричность.
В подобном ключе выдержано произведение «Июль», написанное поэтом летом 1956 года во время отдыха на даче в Переделкино. С первых строк поэт интригует читателя, описывая явления из потустороннего мира и утверждая, что «по дому бродит домовой», который сует свой нос во все дела, «срывает скатерть со стола», «вбегает в вихре сквозняка» и танцует с оконной занавеской. Однако во второй части стихотворения поэт раскрывает карты и отмечает, что виновником всех проказ является июль – самый жаркие и непредсказуемый летний месяц .
Несмотря на то, что интриги больше нет, Пастернак продолжает отождествлять июль с живым существом, которые свойственны обычному человеку. Так, в восприятии автора июль – это «дачник-отпускник», которому сдается внаем целый дом, где он, а не поэт, является теперь полноправным хозяином. Поэтому гость ведет себя соответствующим образом, проказничает и пугает обитателей особняка непонятными звуками на чердаке, хлопаньем дверей и окон, вешает на одежду «пух одуванчиков, лопух» и при этом не считает нужным соблюдать хоть какие-то приличия. Июль поэт сравнивает со степным нечесаным растрепой, который может позволить себе самые глупые и непредсказуемые выходки. Но при этом наполняет дом запахом липы, укропа и луговых трав. Поэт отмечает, что незваный гость, вихрем ворвавшийся в его дом, очень скоро становится милым и желанным. Жаль только, что его визит недолог, и вскоре на смену июлю придет августовский зной – первый признак надвигающейся осени.
Пастернака совсем не смущает подобное соседство. Более того, поэт отзывается о своем постояльце с легкой иронией и нежностью, за которыми скрывается неподдельная любовь к этой поре года, наполненной радостью и безмятежным счастьем. Природа словно бы располагает к тому, чтобы на время отложить все важные дела и составить компанию шалуну-июню в его безобидных забавах.
Разлука
С порога смотрит человек,
Не узнавая дома.
Ее отъезд был как побег.
Везде следы разгрома.
Повсюду в комнатах хаос.
Он меры разоренья
Не замечает из-за слез
И приступа мигрени.
В ушах с утра какой-то шум.
Он в памяти иль грезит?
И почему ему на ум
Все мысль о море лезет?
Когда сквозь иней на окне
Не видно света божья,
Безвыходность тоски вдвойне
С пустыней моря схожа.
Она была так дорога
Ему чертой любою,
Как моря близки берега
Всей линией прибоя.
Как затопляет камыши
Волненье после шторма,
Ушли на дно его души
Ее черты и формы.
В года мытарств, во времена
Немыслимого быта
Она волной судьбы со дна
Была к нему прибита.
Среди препятствий без числа,
Опасности минуя,
Волна несла ее, несла
И пригнала вплотную.
И вот теперь ее отъезд,
Насильственный, быть может!
Разлука их обоих съест,
Тоска с костями сгложет.
И человек глядит кругом:
Она в момент ухода
Все выворотила вверх дном
Из ящиков комода.
Он бродит и до темноты
Укладывает в ящик
Раскиданные лоскуты
И выкройки образчик.
И, наколовшись об шитье
С невынутой иголкой,
Внезапно видит всю ее
И плачет втихомолку.
1953 год
*****
Размер и рифмовка
Стихотворение написано четырёхстопным ямбом, в котором много пиррихиев. Формально такой ямб можно считать и дольником. Тем более что одна строфа, включающая два заимствованных слова (цейхгауз и арсенал), не вписывается в схему ямба.
Рифмовка в стихотворении перекрёстная, рифмы мужские, жёсткие и чёткие.
-
«Доктор Живаго», анализ романа Пастернака
-
«Зимняя ночь»(Мело, мело по всей земле…), анализ стихотворения Пастернака
-
«Июль», анализ стихотворения Пастернака
-
«Гамлет», анализ стихотворения Пастернака
-
«Доктор Живаго», краткое содержание романа Пастернака
-
«Февраль», анализ стихотворения Пастернака
-
«Снег идет», анализ стихотворения Пастернака
-
«Доктор Живаго», история создания романа Пастернака
-
Образ Юрия Живаго в романе Пастернака «Доктор Живаго»
-
«Золотая осень», анализ стихотворения Пастернака
-
«Март», анализ стихотворения Пастернака
-
«Быть знаменитым некрасиво…», анализ стихотворения Пастернака
-
«Сон», анализ стихотворения Пастернака
-
«Сосны», анализ стихотворения Пастернака, сочинение
-
«Иней», анализ стихотворения Пастернака
По произведению: «Про эти стихи»
По писателю: Пастернак Борис
Снег идёт
Снег идет, снег идет.
К белым звездочкам в буране
Тянутся цветы герани
За оконный переплет.
Снег идет, и всё в смятеньи,
Всё пускается в полет, —
Черной лестницы ступени,
Перекрестка поворот.
Снег идет, снег идет,
Словно падают не хлопья,
А в заплатанном салопе
Сходит наземь небосвод.
Словно с видом чудака,
С верхней лестничной площадки,
Крадучись, играя в прятки,
Сходит небо с чердака.
Потому что жизнь не ждет.
Не оглянешься — и святки.
Только промежуток краткий,
Смотришь, там и новый год.
Снег идет, густой-густой.
В ногу с ним, стопами теми,
В том же темпе, с ленью той
Или с той же быстротой,
Может быть, проходит время?
Может быть, за годом год
Следуют, как снег идет,
Или как слова в поэме?
Снег идет, снег идет,
Снег идет, и всё в смятеньи:
Убеленный пешеход,
Удивленные растенья,
Перекрестка поворот.
1957 год
*****
Красавица моя, вся стать
Красавица моя, вся стать,
Вся суть твоя мне по сердцу,
Вся рвется музыкою стать,
И вся на рифмы просится.
А в рифмах умирает рок,
И правдой входит в наш мирок
Миров разноголосица.
И рифма не вторенье строк,
А гардеробный номерок,
Талон на место у колонн
В загробный гул корней и лон.
И в рифмах дышит та любовь,
Что тут с трудом выносится,
Перед которой хмурят брось
И морщат переносицу.
И рифма не вторенье строк,
Но вход и пропуск за порог,
Чтоб сдать, как плащ за бляшкою
Болезни тягость тяжкую,
Боязнь огласки и греха
За громкой бляшкою стиха.
Красавица моя, вся суть,
Вся стать твоя, красавица,
Спирает грудь и тянет в путь,
И тянет петь и — нравится.
Тебе молился Поликлет.
Твои законы изданы.
Твои законы в далях лет,
Ты мне знакома издавна.
1931 год
Свидание
Засыпет снег дороги,
Завалит скаты крыш.
Пойду размять я ноги:
За дверью ты стоишь.
Одна, в пальто осеннем,
Без шляпы, без калош,
Ты борешься с волненьем
Деревья и ограды
Уходят вдаль, во мглу.
Одна средь снегопада
Стоишь ты на углу.
Течет вода с косынки
По рукаву в обшлаг,
И каплями росинки
Сверкают в волосах.
И прядью белокурой
Озарены: лицо,
Косынка, и фигура,
И это пальтецо.
Снег на ресницах влажен,
В твоих глазах тоска,
И весь твой облик слажен
Из одного куска.
Как будто бы железом,
Обмокнутым в сурьму,
Тебя вели нарезом
По сердцу моему.
И в нем навек засело
Смиренье этих черт,
И оттого нет дела,
Что свет жестокосерд.
И оттого двоится
Вся эта ночь в снегу,
И провести границы
Меж нас я не могу.
Но кто мы и откуда,
Когда от всех тех лет
Остались пересуды,
А нас на свете нет?
1949 год
*****
Кратко о стихотворении «Гамлет»
Это произведение является особенным – именно оно открывает цикл стихотворений, написанных Юрием Живаго. В нем поднимается непростая тема взаимоотношения человека и общества. В анализе стихотворения «Гамлет» Пастернака следует отметить, что здесь важную роль играет конфликт героя и общества.
Лирический герой понимает, что человеку приходится притворяться. И он был согласен играть эту роль. Но со временем герой понимает, что не в этом его предназначение. Он отказывается принимать лицемерие, навязанное обществом. Гамлет Пастернака готов к трудностям, с которыми ему придется столкнуться, но внезапно осознает, что сражаться ему придется в одиночку.
Гамлета Пастернака не стоит сравнивать с доктором Живаго. Это самостоятельный герой, имеющий свои убеждения и особый внутренний мир. Это герой, который готов бороться с несправедливостью общества за свободу и возможность раскрыться творческому потенциалу.
Во всём мне хочется дойти до самой сути
Во всем мне хочется дойти
До самой сути.
В работе, в поисках пути,
В сердечной смуте.
До сущности протекших дней,
До их причины,
До оснований, до корней,
До сердцевины.
Всё время схватывая нить
Судеб, событий,
Жить, думать, чувствовать, любить,
Свершать открытья.
О, если бы я только мог
Хотя отчасти,
Я написал бы восемь строк
О свойствах страсти.
О беззаконьях, о грехах,
Бегах, погонях,
Нечаянностях впопыхах,
Локтях, ладонях.
Я вывел бы ее закон,
Ее начало,
И повторял ее имен
Инициалы.
Я б разбивал стихи, как сад.
Всей дрожью жилок
Цвели бы липы в них подряд,
Гуськом, в затылок.
В стихи б я внес дыханье роз,
Дыханье мяты,
Луга, осоку, сенокос,
Грозы раскаты.
Так некогда Шопен вложил
Живое чудо
Фольварков, парков, рощ, могил
В свои этюды.
Достигнутого торжества
Игра и мука —
Натянутая тетива
Тугого лука.
1956 год
*****
Тема и жанр
Основная тема стихотворение – это пробуждение двух стихий – Музы и Весны. Первая обновляет душу поэта, вторая заново возрождает мир после суровой зимы. Бог руководит этими двумя стихиями, без него невозможно обновление природы и пробуждение Музы, но поэт во втором случае должен и сам приложить силы, чтобы передать божественные строки на бумагу.
Стих пытается раскрыть два мира – внешний мир природы и внутренний человека, который несёт на себе печать поэта.
Это лирическое стихотворение, написанное в жанре пейзажной лирики с нотками философских размышлений. Написан стих четырёхстопным ямбом с перекрёстной рифмовкой (плакать – навзрыд – слякоть – горит).
Быть знаменитым некрасиво
Быть знаменитым некрасиво.
Не это подымает ввысь.
Не надо заводить архива,
Над рукописями трястись.
Цель творчества — самоотдача,
А не шумиха, не успех.
Позорно, ничего не знача,
Быть притчей на устах у всех.
Но надо жить без самозванства,
Так жить, чтобы в конце концов
Привлечь к себе любовь пространства,
Услышать будущего зов.
И надо оставлять пробелы
В судьбе, а не среди бумаг,
Места и главы жизни целой
Отчеркивая на полях.
И окунаться в неизвестность,
И прятать в ней свои шаги,
Как прячется в тумане местность,
Когда в ней не видать ни зги.
Другие по живому следу
Пройдут твой путь за пядью пядь,
Но пораженья от победы
Ты сам не должен отличать.
И должен ни единой долькой
Не отступаться от лица,
Но быть живым, живым и только,
Живым и только до конца.
1956 год
Про эти стихи
На тротуарах истолку
С стеклом и солнцем пополам,
Зимой открою потолку
И дам читать сырым углам.
Задекламирует чердак
С поклоном рамам и зиме,
К карнизам прянет чехарда
Чудачеств, бедствий и замет.
Буран не месяц будет месть,
Концы, начала заметет.
Внезапно вспомню: солнце есть;
Увижу: свет давно не тот.
Галчонком глянет Рождество,
И разгулявшийся денек
Прояснит много из того,
Что мне и милой невдомек.
В кашне, ладонью заслонясь,
Сквозь фортку крикну детворе:
Какое, милые, у нас
Тысячелетье на дворе?
Кто тропку к двери проторил,
К дыре, засыпанной крупой,
Пока я с Байроном курил,
Пока я пил с Эдгаром По?
Пока в Дарьял, как к другу, вхож,
Как в ад, в цейхгауз и в арсенал,
Я жизнь, как Лермонтова дрожь,
Как губы в вермут окунал.
1917 год
*****
Как писать о феврале
Пастернак через образ лирического героя показывает, как писать стихи во время излома зимы, когда февраль уходит, теряя свою природную силу, а на смену ему стремится весна. Автор в это время рекомендует:
То есть, полностью отдаваться вдохновению, не выживать из себя сок Музы с помощью соковыжималки, а излить сразу и всё на бумагу. Лучше всего это делать на природе, где явственней видна смерть зимы и зарождение весны.
Можно взять пролётку и лететь на ней в ближайший парк, оставляя за спиной слякоть таящего снега и звон благовеста. Лететь на пролётке до тех пор, пока шум дождя не станет громче, чем скрип пера, пока крик просыпающейся природы не станет громче крика собственных слез.
Только когда природа начнёт доминировать и подавит эмоции на бумагу лягут настоящие стихи, их напишет частично сам Бог, поэтому надо только расслабить руку и усилить веру.
Рассвет
Ты значил все в моей судьбе.
Потом пришла война, разруха,
И долго-долго о тебе
Ни слуху не было, ни духу.
И через много-много лет
Твой голос вновь меня встревожил.
Всю ночь читал я твой завет
И как от обморока ожил.
Мне к людям хочется, в толпу,
B их утреннее оживленье.
Я все готов разнесть в щепу
И всех поставить на колени.
И я по лестнице бегу,
Как будто выхожу впервые
На эти улицы в снегу
И вымершие мостовые.
Везде встают, огни, уют,
Пьют чай, торопятся к трамваям.
В теченье нескольких минут
Вид города неузнаваем.
В воротах вьюга вяжет сеть
Из густо падающих хлопьев,
И чтобы вовремя поспеть,
Все мчатся недоев-недопив.
Я чувствую за них за всех,
Как будто побывал в их шкуре,
Я таю сам, как тает снег,
Я сам, как утро, брови хмурю.
Со мною люди без имен,
Деревья, дети, домоседы.
Я ими всеми побежден,
И только в том моя победа.
1918 год
Анализ стихотворения Пастернака «Плачущий сад»
В подростковом возрасте Борис Пастернак влюбился в Иду Высоцкую, дочь состоятельного московского торговца. Прошло почти 5 лет с момента знакомства, прежде чем начинающий поэт рискнул сделать своей избраннице предложение и – получил отказ. Воспоминания о неудачном сватовстве долго мучили Пастернака, который продолжал испытывать к Иде Высоцкой очень нежные чувства. Он старался не упоминать об этом в своих стихах, однако время от времени на свет появлялись произведения, в которых безошибочно угадываются боль, тоска и разочарование поэта.
В 1917 году, отдыхая на даче, Пастернак делает черновой набросок стихотворения «Плачущий сад», которое впоследствии будет опубликовано с незначительными правками. Сам автор спустя много лет признается, что этом произведение было написано на одном дыхании под влиянием сиюминутного порыва. Причем, поэт поначалу и не думал проводить параллель между обычным летним дождем и собственным душевным состоянием. Это получилось как-то спонтанно и даже неожиданно для самого автора, но именно душевную боль почувствовал пастернак, когда наблюдал из своего окна за ночным садом – автору показалось, что природа в этот мамонт испытывает точно такое же чувство одиночества и тоски.
В своей особенной манере Пастернак передает звуки, шорохи и даже запахи ночного сада, очеловечивая его и наделяя чертами одинокого мужчины
Герой его произведения постоянно вслушивается, «все он ли один на свете», и при этом тайно мечтает привлечь к себе внимание. Сад плачет теплым летним дождем, и капли влаги то замирают, то скатываются «по кровле, за желоб и через»
Сам поэт тоже «готовый навзрыд при случае», но оглядывается по сторонам, ища невольных свидетелей своего горя. Подсознательно ему хочется рассказать хоть кому-нибудь о том, что наболело, поделиться своими мыслями чувствами и переживаниями. Однако автор точно так же одинок, как и ночной летний сад, и ему неоткуда ждать слов сочувствия либо утешения. «Ни признака зги, кроме жутких глотков и плескания в шлепанцах и вздохов и слез в промежутке», – отмечает автор, втайне сожалея, что в этот момент рядом с ним нет по-настоящему близкого человека. Пастернак еще не догадывается о том, что сама жизнь готовит для него лекарство от неразделенной любви, и очень скоро он сможет обрести пусть кратковременное, но все же счастье рядом с другой женщиной – художницей Евгенией Лурье.
Борис ПастернакРубрики стихотворения: Анализ стихотворений ✑
Золотая осень
Осень. Сказочный чертог,
Всем открытый для обзора.
Просеки лесных дорог,
Заглядевшихся в озера.
Как на выставке картин:
Залы, залы, залы, залы
Вязов, ясеней, осин
В позолоте небывалой.
Липы обруч золотой —
Как венец на новобрачной.
Лик березы — под фатой
Подвенечной и прозрачной.
Погребенная земля
Под листвой в канавах, ямах.
В желтых кленах флигеля,
Словно в золоченых рамах.
Где деревья в сентябре
На заре стоят попарно,
И закат на их коре
Оставляет след янтарный.
Где нельзя ступить в овраг,
Чтоб не стало всем известно:
Так бушует, что ни шаг,
Под ногами лист древесный.
Где звучит в конце аллей
Эхо у крутого спуска
И зари вишневый клей
Застывает в виде сгустка.
Осень. Древний уголок
Старых книг, одежд, оружья,
Где сокровищ каталог
Перелистывает стужа.
1956 год
*****
Тишина
Пронизан солнцем лес насквозь.
Лучи стоят столбами пыли.
Отсюда, уверяют, лось
Выходит на дорог развилье.
В лесу молчанье, тишина,
Как будто жизнь в глухой лощине
Не солнцем заворожена,
А по совсем другой причине.
Действительно, невдалеке
Средь заросли стоит лосиха.
Пред ней деревья в столбняке.
Вот отчего в лесу так тихо.
Лосиха ест лесной подсед,
Хрустя обгладывает молодь.
Задевши за ее хребет,
Болтается на ветке желудь.
Иван-да-марья, зверобой,
Ромашка, иван-чай, татарник,
Опутанные ворожбой,
Глазеют, обступив кустарник.
Во всем лесу один ручей
В овраге, полном благозвучья,
Твердит то тише, то звончей
Про этот небывалый случай.
Звеня на всю лесную падь
И оглашая лесосеку,
Он что-то хочет рассказать
Почти словами человека.
*****
Весна
— 1 —
Что почек, что клейких заплывших огарков
Налеплено к веткам! Затеплен
Апрель. Возмужалостью тянет из парка,
И реплики леса окрепли.
Лес стянут по горлу петлею пернатых
Гортаней, как буйвол арканом,
И стонет в сетях, как стенает в сонатах
Стальной гладиатор органа.
Поэзия! Греческой губкой в присосках
Будь ты, и меж зелени клейкой
Тебя б положил я на мокрую доску
Зеленой садовой скамейки.
Расти себе пышные брыжжи и фижмы,
Вбирай облака и овраги,
А ночью, поэзия, я тебя выжму
Во здравие жадной бумаги.
— 2 —
Весна! Не отлучайтесь
Сегодня в город. Стаями
По городу, как чайки,
Льды раскричались, таючи.
Земля, земля волнуется,
И катятся, как волны,
Чернеющие улицы, —
Им, ветреницам, холодно.
По ним плывут, как спички,
Сгорая и захлебываясь,
Сады и электрички, —
Им, ветреницам, холодно.
От кружки синевы со льдом,
От пены буревестников
Вам дурно станет. Впрочем, дом
Кругом затоплен песнью.
И бросьте размышлять о тех,
Кто выехал рыбачить.
По городу гуляет грех
И ходят слезы падших.
— 3 —
Разве только грязь видна вам,
А не скачет таль в глазах?
Не играет по канавам —
Словно в яблоках рысак?
Разве только птицы цедят,
В синем небе щебеча,
Ледяной лимон обеден
Сквозь соломину луча?
Оглянись, и ты увидишь
До зари, весь день, везде,
С головой Москва, как Китеж, —
В светло-голубой воде.
Отчего прозрачны крыши
И хрустальны колера?
Как камыш, кирпич колыша,
Дни несутся в вечера.
Город, как болото, топок,
Струпья снега на счету,
И февраль горит, как хлопок,
Захлебнувшийся в спирту.
Белым пламенем измучив
Зоркость чердаков, в косом
Переплете птиц и сучьев —
Воздух гол и невесом.
В эти дни теряешь имя,
Толпы лиц сшибают с ног.
Знай, твоя подруга с ними,
Но и ты не одинок.
1914 год
