Особенности тематики и поэтики
Поэтика цикла во многом построена на синонимичных антитезах: солнце — мрак, город — природа, свобода — несвобода. Постоянный образ — «пыльный город». Для Блока город с фабричными гарью и трубами — растлитель, чуть ли не насильник. Единственное спасение, предлагаемое поэтом, — побег: Здесь недоступны неба своды Сквозь дым и прах! Бежим, бежим, дитя природы, Простор – в полях!
(«Бежим, бежим, дитя свободы», 1900).
Петербург предстаёт как город, в котором грань между реальностью и «иными мирами» истончается. В цикле сильны эсхатологические мотивы (первое стихотворение — «Последний день»).
Отрывок, характеризующий Город (цикл Блока)
«Приду к одному месту, помолюсь; не успею привыкнуть, полюбить – пойду дальше. И буду итти до тех пор, пока ноги подкосятся, и лягу и умру где нибудь, и приду наконец в ту вечную, тихую пристань, где нет ни печали, ни воздыхания!…» думала княжна Марья. Но потом, увидав отца и особенно маленького Коко, она ослабевала в своем намерении, потихоньку плакала и чувствовала, что она грешница: любила отца и племянника больше, чем Бога. Библейское предание говорит, что отсутствие труда – праздность была условием блаженства первого человека до его падения. Любовь к праздности осталась та же и в падшем человеке, но проклятие всё тяготеет над человеком, и не только потому, что мы в поте лица должны снискивать хлеб свой, но потому, что по нравственным свойствам своим мы не можем быть праздны и спокойны. Тайный голос говорит, что мы должны быть виновны за то, что праздны. Ежели бы мог человек найти состояние, в котором он, будучи праздным, чувствовал бы себя полезным и исполняющим свой долг, он бы нашел одну сторону первобытного блаженства. И таким состоянием обязательной и безупречной праздности пользуется целое сословие – сословие военное. В этой то обязательной и безупречной праздности состояла и будет состоять главная привлекательность военной службы. Николай Ростов испытывал вполне это блаженство, после 1807 года продолжая служить в Павлоградском полку, в котором он уже командовал эскадроном, принятым от Денисова. Ростов сделался загрубелым, добрым малым, которого московские знакомые нашли бы несколько mauvais genre , но который был любим и уважаем товарищами, подчиненными и начальством и который был доволен своей жизнью. В последнее время, в 1809 году, он чаще в письмах из дому находил сетования матери на то, что дела расстраиваются хуже и хуже, и что пора бы ему приехать домой, обрадовать и успокоить стариков родителей. Читая эти письма, Николай испытывал страх, что хотят вывести его из той среды, в которой он, оградив себя от всей житейской путаницы, жил так тихо и спокойно. Он чувствовал, что рано или поздно придется опять вступить в тот омут жизни с расстройствами и поправлениями дел, с учетами управляющих, ссорами, интригами, с связями, с обществом, с любовью Сони и обещанием ей. Всё это было страшно трудно, запутано, и он отвечал на письма матери, холодными классическими письмами, начинавшимися: Ma chere maman и кончавшимися: votre obeissant fils, умалчивая о том, когда он намерен приехать. В 1810 году он получил письма родных, в которых извещали его о помолвке Наташи с Болконским и о том, что свадьба будет через год, потому что старый князь не согласен. Это письмо огорчило, оскорбило Николая. Во первых, ему жалко было потерять из дома Наташу, которую он любил больше всех из семьи; во вторых, он с своей гусарской точки зрения жалел о том, что его не было при этом, потому что он бы показал этому Болконскому, что совсем не такая большая честь родство с ним и что, ежели он любит Наташу, то может обойтись и без разрешения сумасбродного отца. Минуту он колебался не попроситься ли в отпуск, чтоб увидать Наташу невестой, но тут подошли маневры, пришли соображения о Соне, о путанице, и Николай опять отложил. Но весной того же года он получил письмо матери, писавшей тайно от графа, и письмо это убедило его ехать. Она писала, что ежели Николай не приедет и не возьмется за дела, то всё именье пойдет с молотка и все пойдут по миру. Граф так слаб, так вверился Митеньке, и так добр, и так все его обманывают, что всё идет хуже и хуже. «Ради Бога, умоляю тебя, приезжай сейчас же, ежели ты не хочешь сделать меня и всё твое семейство несчастными», писала графиня. Письмо это подействовало на Николая. У него был тот здравый смысл посредственности, который показывал ему, что было должно. Теперь должно было ехать, если не в отставку, то в отпуск. Почему надо было ехать, он не знал; но выспавшись после обеда, он велел оседлать серого Марса, давно не езженного и страшно злого жеребца, и вернувшись на взмыленном жеребце домой, объявил Лаврушке (лакей Денисова остался у Ростова) и пришедшим вечером товарищам, что подает в отпуск и едет домой. Как ни трудно и странно было ему думать, что он уедет и не узнает из штаба (что ему особенно интересно было), произведен ли он будет в ротмистры, или получит Анну за последние маневры; как ни странно было думать, что он так и уедет, не продав графу Голуховскому тройку саврасых, которых польский граф торговал у него, и которых Ростов на пари бил, что продаст за 2 тысячи, как ни непонятно казалось, что без него будет тот бал, который гусары должны были дать панне Пшаздецкой в пику уланам, дававшим бал своей панне Боржозовской, – он знал, что надо ехать из этого ясного, хорошего мира куда то туда, где всё было вздор и путаница.
Стихотворение Блока А.А. «Посещение»
«Посещение»
ГОЛОС То не ели, не тонкие ели На закате подъемлют кресты, То в дали снеговой заалели Мои нежные, милый, персты. Унесенная белой метелью В глубину, в бездыханность мою, — Вот я вновь над твоею постелью Наклонилась, дышу, узнаю… Я сквозь ночи, сквозь долгие ночи, Я сквозь темные ночи — в венце. Вот они — ещё синие очи На моём постаревшем лице! В твоём голосе — возгласы моря, На лице твоём — жала огня, Но читаю в испуганном взоре, Что ты помнишь и любишь меня.
ВТОРОЙ ГОЛОС Старый дом мой пронизан метелью, И остыл одинокий очаг. Я привык, чтоб над этой постелью Наклонялся лишь пристальный враг И душа для видений ослепла, Если вспомню, — лишь ветр налетит, Лишь рубин раскаленный из пепла Мой обугленный лик опалит! Я не смею взглянуть в твои очи, Всё, что было — далёко оно. Долгих лет нескончаемой ночи Страшной памятью сердце полно.
Текст песни Константин Симонов — Ты помнишь, Алеша, дороги Смоленщины..
|
Просмотров: 232 2 чел. считают текст песни верным 0 чел. считают текст песни неверным На этой странице находится текст песни Константин Симонов — Ты помнишь, Алеша, дороги Смоленщины…, а также перевод песни и видео или клип.
|
Military verses A.
Surkov Do you remember, Alyosha, the Smolensk road, How were infinite, the evil rain As we carried the jug tired woman Pressing as children, Rain them to his chest, As the tears are wiped away by stealth, How to follow us whispered: — God save you! — And once again they called themselves soldier, As it happened in the old days of the great Russia.
Tears measured more frequently than miles, There was a path, on the hills hiding from the eyes: Village, villages, villages with a graveyard, As if they all converged Russia, As if for each Russian outskirts, Cross your hands shielding alive All the world come together, our ancestors prayed For those who believe in God are not his sons.
You know, probably, all the same homeland — Do not house the city where I lived festively, And these country roads that grandparents passed, From simple crosses of Russian graves.
I do not know about you, but I was with the village Road anguish from the village to the village, With the widow’s tears and a song woman ‘ For the first time in the war brought the country road.
Do you remember, Alyosha hut near Borisov, In the dead girl’s tearful cry, The gray-haired old woman in a plush salopchike, All in white, dressed as death, man. Well tell them what we could to comfort them? But woe realizing his womanish instinct, Do you remember the old woman said: — dear, As long as the walk, we’ll wait for you.
«We’ll wait for you!» — Told us pasture. «We’ll wait for you!» — Said the forest. You know, Alyosha, it seems to me at night, What’s behind me they are going to vote. According to Russian customs only conflagration On Russian soil will lay behind Before our eyes, comrades died, In Russian jerked his shirt over his chest. We bullets with you yet miluyut. But three times believing that life is whole, Anyway, I was proud of the most lovely, During the bitter land where I was born, Because her death bequeathed to me, What Russian mother gave birth to us to light, That, in seeing us fight, a Russian woman In Russian three times hugged me. Reads — MY Kvashnin =====================
Oligarchs in Soviet Russia. www.militarists.ru/?p=7814
Анализ стихотворения Блока «Помнишь ли город тревожный…»
Ранние стихотворения, написанные в период с 1898 по 1900 год, Блок объединил в цикл под названием «Ante Lucem» (с латинского – «До света»). Ряд произведений поэт посвятил Ксении Михайловне Садовской. С ней шестнадцатилетний Александр Александрович познакомился на курорте Бад-Наугейм, где он отдыхал в 1897-ом в компании тетки и матери. Садовской на тот момент было тридцать семь лет. Опытная светская дама, мать троих детей, изнеженная и богатая Ксения Михайловна покорила юного поэта практически с первого взгляда. Их курортный роман продолжился в Петербурге. Правда, влюбленные встречались там крайне редко и в атмосфере строжайшей тайны. Финал отношений пришелся на 1900 год. Причем инициатором расставания выступил Блок, на тот момент уже повстречавший Любовь Менделееву – свою будущую супругу. Именно Садовской адресовано стихотворение «Помнишь ли город тревожный…», написанное в августе 1899 года, о чем свидетельствуют стоящие вначале инициалы «К. М. С.».
В произведении рассказывается история неудачной любви. Лирический герой изначально понимает, что из отношений ничего хорошего не выйдет. Дорога, по которой он ступает вместе с понравившейся женщиной, охарактеризована как ложная. Причем этот эпитет в небольшом стихотворении повторяется три раза. Столько же употребляется прилагательное «синий», относящееся к дымке и мгле. Скорей всего, здесь есть отсылка к необыкновенно синему цвету глаз Садовской. В лирике Блока, посвященной Ксении Михайловне, впервые появляется Петербург. В рассматриваемом стихотворении он не называется, но явно подразумевается. Северная Венеция у Александра Александровича предстает городом ложных дорог и обманной любви. Дымка и мгла – неотъемлемая часть Петербурга.
Однажды до Блока дошел неверный слух о смерти Садовской. Поэт о бывшей возлюбленной отозвался в презрительном тоне. По словам стихотворца, умерла старуха, от нее ничего не осталось, земля ей пухом. При этом вскоре после получения вестей Александр Александрович написал проникновенное прощальное послание «Всё, что память сберечь мне старается…», где рассказал о синем призраке умершей любовницы, сквозящем над кадилом мечтаний. В действительности Садовская на четыре года пережила Блока. После похорон Ксении Михайловны в ее вещах была обнаружена пачка писем, посланных ей около четверти века назад юным влюбленным поэтом.
Рубрики стихотворения: Анализ стихотворений ✑ Стихи длиной 16 строк ✑
Библиография
- Александр Блок. Город // Собрание сочинений / прим. Вл. Орлова. — М.—Л.: Государственное издательство художественной литературы, 1960. — Т. 2. — С. 139—209. — 200 000 экз.
- Безродный М. В. «Если живет без меня в Городе имя мое…»: О некоторых особенностях художественной структуры цикла «Город» // Блок А. А. Город. – 1986. – С. 186–218
- Тихомирова Е. А. О словоупотреблении в отдельных произведениях А. Блока и М. Богдановича // Русский язык: Межведомственный сборник. –Мн., 1990. – Вып. 10. – С. 151–157. Сравнительный анализ тропов в одноименных циклах «Город» А. А. Блока и М. Богдановича.
- Байрамова К. В. Сон как архетип «Петербургского текста» в цикле А. А. Блока «Город» (1904–1908) // Текст и подтекст: лингвистический, литературоведческий и методический аспекты. – М., 2007. – С. 17–21.
- Козловская С. Э., Шмидт Н. В. [ahmatova.niv.ru/ahmatova/kritika/shmidt-kozlovskaya-eshatologicheskoe-prostranstvo.htm Эсхатологическое пространство города в творчестве А. Блока и А. Ахматовой] // Вестник КГУ. — 2007. — № 1. — С. 145-148.
Что хотел сказать Блок
В стихотворении «Ты помнишь?…» есть открытая и спрятанная между строк мысль-идея. Первая понимается довольно легко и раскрыта в последних двух строфах – рутину жизни может озарить лучиком света любая мелочь, любая новизна. Пылинка на карманном ножике вполне может во второй раз открыть мир дальней страны, где она и прилипла когда-то ко стальному лезвию.
Вторая мысль спрятана глубоко и трагична. Хорошо известно, что у Блока был развит дар пророчества, он ни раз предсказывал события, чаще всего события в черных тонах. Видится предсказание Первой мировой войны и этом пейзажном стихотворении…
Во второй строфе мы видим четыре серых корабля и можем провести через них аналогию с четырьмя всадниками Апокалипсиса – чуму, войну, голод и смерть. Все это было уже на пороге Европы, Гавриле Принципу оставалось только нажать на курок в Сараево.
«Люблю высокие соборы…» А.Блок
«Люблю высокие соборы…» Александр Блок
Люблю высокие соборы, Душой смиряясь, посещать, Входить на сумрачные хоры, В толпе поющих исчезать
Боюсь души моей двуликой И осторожно хороню Свой образ дьявольский и дикий В сию священную броню. В своей молитве суеверной Ищу защиты у Христа, Но из-под маски лицемерной Смеются лживые уста
И тихо, с измененным ликом, В мерцаньи мертвенном свечей, Бужу я память о Двуликом В сердцах молящихся людей. Вот — содрогнулись, смолкли хоры, В смятеньи бросились бежать… Люблю высокие соборы, Душой смиряясь, посещать.
Анализ стихотворения Блока «Люблю высокие соборы…»
Произведение 1902 г. входящее в корпус «Стихов о Прекрасной Даме», обозначает контуры мотива двойничества, который получит развитие в более поздних циклах. «Печальная» фигура «стареющего юноши», появляющегося из зыбкого «октябрьского тумана», возникает в стихотворении «Двойник» из сборника «Страшный мир». Персонаж обращается к лирическому герою: он сообщает, что утомлен несправедливым жребием, вынуждающим проживать «чужую» жизнь.
В художественном пространстве «Люблю высокие соборы…» двойник лирического «я» пока не обрел собственную плоть, но успел прочно обосноваться в «двуликой» душе героя. Внутренние противоречия, возникающие между светлым и темным началом, определяют странное поведение лирического субъекта.
Христианская кротость, потребность в «молитве суеверной», упование на помощь высших сил — все эти черты принадлежат светлой стороне души, «священной броне». Повинуясь ее призыву, герой приходит в храм. «Дьявольский и дикий» облик проявляется в виде глумливой «лицемерной» маски с усмехающимися «лживыми устами». Герой, растерянный и устрашенный своим открытием, пытается спрятать разрушительную часть натуры от верующих, собравшихся в храме. Однако даже сумрак, озаряемый неверным «мертвенным» пламенем свечей, не помогает лирическому «я». «Измененный лик», напоминающий дьявольский, видят окружающие. Впечатление настолько ужасно, что паства содрогается, певчие смолкают и люди в панике бегут из церкви.
Финальное двустишие в точности повторяет первые строки, однако оно наполнено противоположным смыслом. Вместо смирения в заключительном рефрене слышатся зловещая насмешка и мрачное удовлетворение темного лика, на этот раз одержавшего победу над душой.
«Безумный смех и сумасшедший крик» звучат и в завершающей части стихотворения «Двойнику», датированного концом 1901 г. Лирический герой обращается к своему второму «я», именуя его «бедным другом», смешным и жалким. Самоуверенный и циничный двойник прогнозирует исчезновение соперника и свое скорое торжество, связанное с присвоением чужих наград.
В произведении «Она стройна и высока…» лирический субъект следит за свиданием влюбленной пары, как «злодей» или «невидимый» безумец, играющий «в прятки» на сумрачных городских улицах. Он выступает в роли двойника влюбленного, охарактеризованного как мужчина с «профилем грубым».
Полный текст
Ты помнишь? В нашей бухте соннойСпала зеленая вода,Когда кильватерной колоннойВошли военные суда.
Четыре – серых
И вопросыНас волновали битый час,И загорелые матросыХодили важно мимо нас
Мир стал заманчивей и шире,И вдруг – суда уплыли прочь.Нам было видно: все четыреЗарылись в океан и в ночь.
И вновь обычным стало море,Маяк уныло замигал,Когда на низком семафореПоследний отдали сигнал…
Как мало в этой жизни надоНам, детям, – и тебе и мне.Ведь сердце радоваться радоИ самой малой новизне.
Случайно на ноже карманномНайди пылинку дальних стран –И мир опять предстанет странным,Закутанным в цветной туман!
1911-1914 год.
Стихотворение «Ты помнишь? В нашей бухте сонной» пишется Александром Блоком ни в один присест, автор начал работу над строками в 1911 году и закончил только в 1914
Это небольшое вступление важно, так как поможет нам провести более глубокий анализ, ведь маловероятно, что в столько долгом пути творчества поэт сказал что-то очень простое
Анализ стихотворения Александра Блока «Летний вечер»
17 февраля 2016
Произведение А.Блока «Летний вечер» относится к ярким примерам пейзажной лирики поэта. Писатель восхищался красотой русской земли, ему очень реалистично удалось отобразить красоту природы.
Блок смог увидеть мелкие детали и украсить свое стихотворение слегка уловимыми моментами. В каждом мгновении и детали автор искал знаки. Это произведение не относится к периоду увлечения писателем символизмом. Стихотворение описывает реальную картину летнего вечера.
Произведение было навеяно посещением родового имения в Переделкино. Стихи источают легкость, казалось бы простые рифмы, но как точно передана атмосфера заката. Стихотворение написано в традиционном стиле. Оно динамично и понятно. Каждый наблюдал закат за городом, но вряд ли каждый мог уловить последние лучи на ржаном поле.
Поэт описывает невероятное спокойствие и гармонию природы. Вся природа застыла в ожидании, будто бы каждый листочек наблюдал этот закат и ловил на себе последние отблески солнечного диска. Все звуки, слова и песни замерли, это сравнение усиливает впечатление от прекрасной картины.
Такая атмосфера позволяет забыть обо всех заботах и перенестись в бесконечное лоно природы
Уже ничего так не важно, как равновесие, которое нам дарит природа. И человек как часть этого мира может остаться с ним в гармонии
Произведение дарит такую умиротворенность, что невозможно больше быть частью суеты и бесконечного бега современного общества. Хочется умчаться без цели на коне «Навстречу ночи и луне!».
Появляется безграничное ощущение свободы. Это не просто простор, это свобода от мыслей, поступков и забот. В эти кандалы человек сам себя заковывает, возникают искусственные ограничения. А в природе все так гармонично и понятно. В этот миг заката можно увидеть, как природа засыпает и весь мир, как на ладони, ложится к твоим ногам
Поэт в этом коротком стихотворении смог передать такое важное чувство, которое человечество теряет
Материальные блага, заботы и обязанности на самом деле не делают жизнь проще и легче. Эти факторы усложняют существование, но Блок дает шанс на короткое мгновенье почувствовать себя другим.