Сергей есенин — сорокоуст (а. мариенгофу)

Стихи Есенина о природе

Метель

Прядите, дни, свою былую пряжу,
Живой души не перестроить ввек.
Нет!
Никогда с собой я не полажу,
Себе, любимому,
Чужой я человек.

Хочу читать, а книга выпадает,
Долит зевота,
Так и клонит в сон…
А за окном
Протяжный ветр рыдает,
Как будто чуя
Близость похорон.

Облезлый клен
Своей верхушкой черной
Гнусавит хрипло
В небо о былом.
Какой он клен?
Он просто столб позорный —
На нем бы вешать
Иль отдать на слом.

И первого
Меня повесить нужно,
Скрестив мне руки за спиной,
За то, что песней
Хриплой и недужной
Мешал я спать
Стране родной.

Я не люблю
Распевы петуха
И говорю,
Что если был бы в силе,
То всем бы петухам
Я выдрал потроха,
Чтобы они
Ночьми не голосили.

Но я забыл,
Что сам я петухом
Орал вовсю
Перед рассветом края,
Отцовские заветы попирая,
Волнуясь сердцем
И стихом.

Визжит метель,
Как будто бы кабан,
Которого зарезать собрались.
Холодный,
Ледяной туман,
Не разберешь,
Где даль,
Где близь…

Луну, наверное,
Собаки съели —
Ее давно
На небе не видать.
Выдергивая нитку из кудели,
С веретеном
Ведет беседу мать.

Оглохший кот
Внимает той беседе,
С лежанки свесив
Важную главу.
Недаром говорят
Пугливые соседи,
Что он похож
На черную сову.

Глаза смежаются,
И как я их прищурю,
То вижу въявь
Из сказочной поры:
Кот лапой мне
Показывает дулю,
А мать — как ведьма
С киевской горы.

Не знаю, болен я
Или не болен,
Но только мысли
Бродят невпопад.
В ушах могильный
Стук лопат
С рыданьем дальних
Колоколен.

Себя усопшего
В гробу я вижу.
Под аллилуйные
Стенания дьячка
Я веки мертвому себе
Спускаю ниже,
Кладя на них
Два медных пятачка.

На эти деньги,
С мертвых глаз,
Могильщику теплее станет,—
Меня зарыв,
Он тот же час
Себя сивухой остаканит.

И скажет громко:
“Вот чудак!
Он в жизни
Буйствовал немало…
Но одолеть не мог никак
Пяти страниц
Из „Капитала“”.

Декабрь 1924

***

Закружилась листва золотая

Закружилась листва золотая
В розоватой воде на пруду,
Словно бабочек легкая стая
С замираньем летит на звезду.

Я сегодня влюблен в этот вечер,
Близок сердцу желтеющий дол.
Отрок-ветер по самые плечи
Заголил на березке подол.

И в душе и в долине прохлада,
Синий сумрак как стадо овец,
За калиткою смолкшего сада
Прозвенит и замрет бубенец.

Я еще никогда бережливо
Так не слушал разумную плоть,
Хорошо бы, как ветками ива,
Опрокинуться в розовость вод.

Хорошо бы, на стог улыбаясь,
Мордой месяца сено жевать…
Где ты, где, моя тихая радость —
Все любя, ничего не желать?

1918 г.

***

Поет зима, аукает…

Поет зима — аукает,
Мохнатый лес баюкает
Стозвоном сосняка.
Кругом с тоской глубокою
Плывут в страну далекую
Седые облака.

А по двору метелица
Ковром шелковым стелется,
Но больно холодна.
Воробышки игривые,
Как детки сиротливые,
Прижались у окна.

Озябли пташки малые,
Голодные, усталые,
И жмутся поплотней.
А вьюга с ревом бешеным
Стучит по ставням свешенным
И злится все сильней.

И дремлют пташки нежные
Под эти вихри снежные
У мерзлого окна.
И снится им прекрасная,
В улыбках солнца ясная
Красавица весна.

1910 г.

***

Зима

Вот уж осень улетела
И примчалася зима.
Как на крыльях, прилетела
Невидимо вдруг она.

Вот морозы затрещали
И сковали все пруды.
И мальчишки закричали
Ей “спасибо” за труды.

Вот появилися узоры
На стеклах дивной красоты.
Все устремили свои взоры,
Глядя на это. С высоты

Снег падает, мелькает, вьется,
Ложится белой пеленой.
Вот солнце в облаках мигает,
И иней на снегу сверкает.

***

Весенний вечер

Тихо струится река серебристая
В царстве вечернем зеленой весны.
Солнце садится за горы лесистые,
Рог золотой выплывает луны.

Запад подернулся лентою розовой,
Пахарь вернулся в избушку с полей,
И за дорогою в чаще березовой
Песню любви затянул соловей.

Слушает ласково песни глубокие
С запада розовой лентой заря.
С нежностью смотрит на звезды далекие
И улыбается небу земля.

***

Восход солнца

Загорелась зорька красная
В небе темно-голубом,
Полоса явилась ясная
В своем блеске золотом.

Лучи солнышка высоко
Отразили в небе свет.
И рассыпались далеко
От них новые в ответ.

Лучи ярко-золотые
Осветили землю вдруг.
Небеса уж голубые
Расстилаются вокруг.

1911-1912 гг.

***

Черемуха

Черемуха душистая
С весною расцвела
И ветки золотистые,
Что кудри, завила.
Кругом роса медвяная
Сползает по коре,
Под нею зелень пряная
Сияет в серебре.
А рядом, у проталинки,
В траве, между корней,
Бежит, струится маленький
Серебряный ручей.
Черемуха душистая,
Развесившись, стоит,
А зелень золотистая
На солнышке горит.
Ручей волной гремучею
Все ветки обдает
И вкрадчиво под кручею
Ей песенки поет.

1915 г.

Цикл стихов Есенина «Сорокоуст»

В 1920 году Есенин создает целый цикл стихов  на эту тему — «Сорокоуст» (сорокоуст — поминальная церковная служба по умершим). Здесь мы видим открытое и резкое  противопоставление деревни городу.

Крестьянско-патриархальным испугом веет от этих строк Есенина о городе, в них выражены те представления, согласно которым деревня только трудится и кормит, а город только ест и гуляет.  Как видим, Есенин был недалек от того, что писали о городе  и деревне крестьянские поэты.

Однако здесь нельзя не отметить  и существенной разницы. Она может быть понята, если мы обратимся к уже упоминавшейся статье «Ключи Марии». Именно  здесь Есенин впервые после революции касается вопроса о городе и деревне. Вопрос этот возникает в связи с рассуждениями  об истоках поэтического искусства и о его будущем.

Поэт высказывает мысль о том, что город разрушает древний поэтический мир, рожденный в недрах русского крестьянства и уходящий своими истоками в патриархальную деревенскую старину.

  Город ему кажется чуждым, антипоэтическим миром, нарушающим гармонию между человеком и природой. Отсюда отрицательное отношение поэта к городу и защита деревни со всеми ее  традиционными устоями.

«Грусть за уходящее мллое родное» — такими словами определял Есенин состояние, в котором создавался цикл стихотворений «Сорокоуст».

Не протест против нового, советского, а печаль об уходящем владеет поэтом. Он чувствует себя настолько привязанным  к прошлому, что неизбежную гибель его воспринимает как собственную обреченность.

Неумение отчетливо понять настоящее,  увидеть приметы будущего временами приводят поэта даже к  фатализму.

Все чаще в его стихах начинает появляться слово  «рок», ему мерещится «роковая беда», он пишет об участи поэта:  «роковая на нем печать».

Временами он готов уйти из жизни,  как уходит из нее близкое и дорогое его поэтическому сердцу:  «Я хочу под гудок пастуший Умереть для себя и для всех». Мотив ухода из жизни неоднократно повторяется в его стихах 1920-  1921 годов, и, может быть, наиболее сильно в одном из них,  написанном уже после «Сорокоуста»: 

• Мир таинственный, мир мой древний, 
• Ты, как ветер, затих и присел. 
• Вот сдавили за шею деревни 
• Каменные руки шоссе. 
• Так испуганно в снежную выбель 
• Заметалась звенящая жуть. 
• Здравствуй, ты, моя черная гибель, 
• Я навстречу к тебе выхожу!

В этом стихотворении поэт сравнивает себя с затравленным  волком, попавшим в окружение «железных врагов».  Мучительные мысли преследуют Есенина. Они до такой степени изнуряют его, что временами порождают безразличное, равнодушное отношение к жизни, желание отвернуться от источника своих страданий.

Он пишет в стихотворении «Не жалею,  не зову, не плачу…» (1921): 

• Ты теперь не так уж будешь биться, 
• Сердце, тронутое холодком, 
• И страна березового ситца 
• Не заманит шляться босиком. 

«Нет любви ни к деревне, ни к городу», — восклицает поэт в  стихотворении «Не ругайтесь, такое дело…» (1922). Все настойчивее и чаще он начинает говорить о своем внутреннем уходе из  мира тех представлений, которыми он жил. Он как бы убеждает  себя в необходимости этого: 

• Да! Теперь решено.
• Без возврата 
• Я покинул родные поля.
• Уж не будут листвою крылатой 
• Надо мною звенеть тополя. 

Поэт насильно уводит себя из этого мира, с болью вырывает  его из своего сердца.

Возможно вам будет интересно

• Анализ стихотворений Тютчева
• Анализ стихотворения Тургенева Два богача 7 класс Стихотворение написано в 1878 году в свободной форме. Оно состоит всего из 4 абзацев и 5 предложений. Речь в нем идет о двух видах богачей. Первые богатые люди имеют неисчерпаемое количество денег, влияния и власти
• Анализ стихотворения Тоска по родине Цветаевой Марина Цветаева увлекает своей поэзией каждого читателя. У неё особенное мировосприятие. Слог Цветаевой узнаваем. Много внимания в творчестве уделяется отношениям с миром, людьми, родиной. Как и у большинства поэтов двадцатого века
• Анализ стихотворения Есенина Низкий дом с голубыми ставнями Это стихотворение предает трепетное отношение поэта к малой Родине. Символом ее становится тот самый дом, к которому с первых строк и обращается Есенин. Дом явно без второго богатого этажа, а еще, возможно, уже тогда врос от старости в землю
• Анализ стихотворения Водопад Державина Водопад – довольно интересное название для длинной оды, ведь если посмотреть на строение практически любого стиха, то он действительно струится вниз подобно водопаду, только состоящему из слов

Анализ стихотворения Есенина «Сорокоуст»

Известный стихотворный текст 1920 г. часто попадает в поле зрения исследователей как произведение, предопределившее важные тенденции развития русской литературы XX в. Вошел в историю трогательный образ жеребенка, пытающегося состязаться в скорости с поездом. Гонка служит выражением противостояния коней живого и железного, конфликта природного мира и человеческого общества, которое избрало путь, отдаляющий людей от естественного начала.

Танатологическая тема задана заглавием поэмы и поддерживается многочисленными реминисценциями из библейского Апокалипсиса. Тревожный голос «погибельного рога», указанный в зачине, напоминает звучание страшного оркестра из семи труб, насылающего несчастья на землю и возвещающего о конце света. Образ поезда наделяется чертами апокалипсического зверя, который издает громкий скрежет и устрашающий храп.

Пророческие интонации проявляются начиная с первого эпизода: субъект речи с тревогой и горечью говорит о скором приходе беды. Назван источник опасности — враг «с железным брюхом». Агрессивный и быстрый, он уже наметил цель и готовится к наступлению. Изнеженным завсегдатаям литературных салонов не дано предугадать опасность. Безразличие эстетствующей публики провоцирует эпатажные выпады лирического «я», который в гневе обещает обществу окровавленную зарю. Гибель предчувствуют только те, кто привык жить по законам природы.

Зловещая атмосфера определяет характер деревенского пейзажа, представленного во второй части: жалостливый плач гармоники, вихри листопада, тоскливый аккомпанемент народных песен, лягушачий писк. Важным элементом картины является образ клена, с которого ветер счесывает листву. В образной системе Есенина он ассоциируется с обликом человека: в стихотворении « » старый клен схож с головой лирического героя. Включая эту деталь в общую зарисовку, автор поэмы сообщает о принадлежности субъекта речи трагической доле русской деревни.

Центральное место третьей главки отведено эпизоду неравного состязания, упомянутого выше. За серией риторических вопросов следует философский вывод: система ценностей определяется временем, и каждая эпоха перекраивает их по-своему.

В четвертой части четко определена роль героя: он пророк и псаломщик, справляющий поминальную службу по гибнущей родине. Поэма завершается короткими фрагментами из деревенской жизни, в которых диссонансные ноты достигают кульминации. Мотив крови возвращает читателя к теме возмездия, обозначенной зачином, а финальный образ мужика-пьяницы символизирует безнадежность будущего крестьянского мира.

«Сорокоуст» была написана в 1920 г., отрывки (2 и 3 часть) напечатаны в № 7-10 журнала «Творчество». Полностью поэма вошла в сборник «Исповедь хулигана» (1921).

Сорокоуст – специальная церковная молитва, проводимая в течение 40 литургий. В это время человек, за которого молятся, не присутствуя в церкви (обычно из-за тяжёлой болезни), становится причастным крови и плоти Иисуса. Сорокоуст также заказывают об умерших, особенно часто – о недавно почивших. Так о ком же поэтическая молитва Есенина? О живом или о мёртвом она?

Ответ на вопрос можно найти в одном из писем Есенина, в котором он вспоминает, как видел жеребёнка, скачущего за паровозом и силящегося его обогнать. Жеребёнок бежал очень долго, пока его не поймали. В этом же письме Есенин объясняет, как понял этот жизненный образ: «Конь стальной победил коня живого». Жеребёнок стал для Есенина «наглядным дорогим вымирающим образом деревни».

Поэма посвящена Мариенгофу, товарищу Есенина в период увлечения имажинизмом (с 1918 г.).

Маленькие поэмы » Марфа Посадница

Не сестра месяца из темного болота В жемчуге кокошник в небо запрокинула,— Ой, как выходила Марфа за ворота, Письменище черное из дулейки

1 вынула.

Раскололся зыками колокол на вече, Замахали кружевом полотнища зорние; Услыхали ангелы голос человечий, Отворили наскоро окна-ставни горние.

Возгово́рит Марфа голосом серебряно: «Ой ли, внуки Васькины

2.правнуки Микулы 3 ! Грамотой московскоюизвольно 4 повелено Выгомонить вольницы бражные загулы!»

Заходила буйница выхвали старинной, Бороды, как молнии, выпячили грозно: «Что нам Московия — как поставник

5 блинный! Там бояр-те жены хлыстают загозно!»

Марфа на крылечко праву ножку кинула, Левой помахала каблучком сафьяновым. «Быть так,— кротко молвила, черны брови сдвинула,— Не ручьи — брызгатели выцветням росяновым. »

Не чернец беседует с Господом в затворе — Царь московский антихриста вызывает: «Ой, Виельзевуле, горе мое, горе, Новгород мне вольный ног не лобызает!»

Вылез из запечья сатана гадюкой, В пучеглазых бельмах исчаведье ада. «Побожися душу выдать мне порукой, Иначе не будет с Новгородом слада!»

Вынул он бумаги — облака клок, Дал ему перо — от молнии стрелу. Чиркнул царь кинжалищем локоток, Расчеркнулся и зажал руку в полу.

Зарычит антихрист зёмным гудом: «А и сроку тебе, царь, даю четыреста лет! Как пойдет на Москву заморский Иуда, Тут тебе с Новгородом и сладу нет!»

«А откуль гроза, когда ветер шумит?» — Задает ему царь хитро́й спрос. Говорит сатана зыком черных згит: «Этот ответ с собой ветер унес. »

На соборах Кремля колокола заплакали, Собирались стрельцы из дальных слобод; Кони ржали, сабли звякали, Глас приказный чинно слухал народ.

Закраснели хоругви, образа засверкали, Царь пожаловал бочку с вином. Бабы подолами слезы утирали,— Кто-то воротится невредим в дом?

Пошли стрельцы, запылили по́ полю: «Берегись ты теперь, гордый Новоград!» Пики тенькали, кони топали,— Никто не пожалел и не обернулся назад.

Возгово́рит царь жене своей: «А и будет пир на красной браге! Послал я сватать неучтивых семей, Всем подушки голов расстелю в овраге».

«Государь ты мой,— шомонит жена,— Моему ль уму судить суд тебе. Тебе власть дана, тебе воля дана, Ты челом лишь бьешь одноей судьбе. »

В зарукавнике Марфа Богу молилась, Рукавом горючи слезы утирала; За окошко она наклонилась, Голубей к себе на колени сзывала.

«Уж вы, голуби, слуги Боговы, Солетайте-ко в райский терем, Вертайтесь в земное логово, Стучитесь к новоградским дверям!»

Приносили голуби от Бога письмо, Золотыми письменами рубленное; Села Марфа за расшитою тесьмой: «Уж ты, счастье ль мое загубленное!»

И писал Господь своей верной рабе: «Не гони метлой тучу вихристу; Как московский царь на кровавой гульбе Продал душу свою антихристу. »

А и минуло теперь четыреста лет. Не пора ли нам, ребята, взяться за ум, Исполнить святой Марфин завет: Заглушить удалью московский шум?

А пойдемте, бойцы, ловить кречетов, Отошлем дикомытя

6 с потребою царю:

Чтобы дал нам царь ответ в сечи той, Чтоб не застил он новоградскую зарю.

Ты шуми, певунный Волохов, шуми, Разбуди Садко с Буслаем на-торгаш! Выше, выше, вихорь, тучи подыми! Ой ты, Новгород, родимый наш!

Как по быльнице тропинка пролегла; А пойдемте стольный Киев звать! Ой ли вы, с Кремля колокола, А пора небось и честь вам знать!

Пропоем мы Богу с ветрами тропарь, Вспеним белую попончу, Загудит наш с веча колокол, как встарь, Тут я, ребята, и покончу.

1 Дулейка

(дулетка) — род верхней женской одежды; безрукавка с ватной подкладкой и накладными украшениями. 2Внуки Васькины — имеется в виду Василий Буслаев, один из героев новгородских былин. 3Правнуки Микулы — речь идет о былинном богатыре Микуле Селяниновиче. 4Извольно — своевольно, своенравно. 5Поставник — шкаф, ящик. 6Дикомыть — ловчая птица, выученная своему ремеслу уже после того, как она сменила оперение.

анализ стихотворения Есенин «Пушкину»

анализ стихотворения Есенин «Пушкину»

1. Пушкину 1924 Мечтая о могучем даре Того, кто русской стал судьбой, Стою я на Тверском бульваре, Стою и говорю с собой.

Блондинистый, почти белесый, В легендах ставший как туман, О Александр! Ты был повеса, Как я сегодня хулиган.

Но эти милые забавы Не затемнили образ твой, И в бронзе выкованной славы Трясешь ты гордой головой.

А я стою, как пред причастьем, И говорю в ответ тебе: Я умер бы сейчас от счастья, Сподобленный такой судьбе.

Но, обреченный на гоненье, Еще я долго буду петь. Чтоб и мое степное пенье Сумело бронзой прозвенеть.

Знаком особого внимания Есенина к пушкинской традиции является стихотворение Пушкину. которое поэт написал 26 мая 1924 года к 125-летию со дня рождения Пушкина и читал на юбилейном митинге 6 июня 1924 года у памятника поэту на Тверском бульваре. Есенин как бы продолжает известное стихотворение Пушкина Я памятник себе воздвиг нерукотворный…. которое восходит к Горацию (Я воздвиг памятник… ) и Державину (Памятник ). Но у Есенина тема собственного памятника возникает лишь в заключительных строках. Сюжет стихотворения составляет разговор с памятником Пушкину как с живым человеком. Этот разговор состоит из собственных раздумий (говорю с самим собой). обращений к поэту (О, Александр… ) и ответов на вопросы, которые задал Пушкин поэту XX века (говорю в ответ тебе). Есенин осознает свое великое право стоять рядом с Пушкиным. Серьезно и с достоинством говорит он со своим великим предшественником и как перед причастьем пытается осмыслить свой путь в сравнении с пушкинским. Пушкин для Есенина живой человек, с которым у него много общего. Поэт отмечает черты, которые сближают его с русским гением: могучий дар. русскую. судьбу. гордость, легендарность личности и даже поведение и внешнюю похожесть. Блондинистый. таким мог быть бронзовый Пушкин в свете вечерних фонарей. Есенин верит, что преодолеет все временное и суетное и достигнет пушкинской славы: Но, обреченный на гоненье. Еще я долго буду петь. Чтоб и мое степное пенье Сумело бронзой прозвенеть. Главное, к чему стремится Есенин, что дает право на бессмертие это верность своему народу. В ответ на слова Пушкина о своем памятнике: К нему не зарастет народная тропа. Есенин говорит о русской судьбе поэта и считает свое степное пенье созвучным свободной и глубоко национальной поэзии Пушкина.

Анализ стихотворения Есенина «Сорокоуст»

Известный стихотворный текст 1920 г. часто попадает в поле зрения исследователей как произведение, предопределившее важные тенденции развития русской литературы XX в. Вошел в историю трогательный образ жеребенка, пытающегося состязаться в скорости с поездом. Гонка служит выражением противостояния коней живого и железного, конфликта природного мира и человеческого общества, которое избрало путь, отдаляющий людей от естественного начала.

Танатологическая тема задана заглавием поэмы и поддерживается многочисленными реминисценциями из библейского Апокалипсиса. Тревожный голос «погибельного рога», указанный в зачине, напоминает звучание страшного оркестра из семи труб, насылающего несчастья на землю и возвещающего о конце света. Образ поезда наделяется чертами апокалипсического зверя, который издает громкий скрежет и устрашающий храп.

Пророческие интонации проявляются начиная с первого эпизода: субъект речи с тревогой и горечью говорит о скором приходе беды. Назван источник опасности – враг «с железным брюхом». Агрессивный и быстрый, он уже наметил цель и готовится к наступлению. Изнеженным завсегдатаям литературных салонов не дано предугадать опасность. Безразличие эстетствующей публики провоцирует эпатажные выпады лирического «я», который в гневе обещает обществу окровавленную зарю. Гибель предчувствуют только те, кто привык жить по законам природы.

Зловещая атмосфера определяет характер деревенского пейзажа, представленного во второй части: жалостливый плач гармоники, вихри листопада, тоскливый аккомпанемент народных песен, лягушачий писк. Важным элементом картины является образ клена, с которого ветер счесывает листву. В образной системе Есенина он ассоциируется с обликом человека: в стихотворении «Я покинул родимый дом…» старый клен схож с головой лирического героя. Включая эту деталь в общую зарисовку, автор поэмы сообщает о принадлежности субъекта речи трагической доле русской деревни.

Центральное место третьей главки отведено эпизоду неравного состязания, упомянутого выше. За серией риторических вопросов следует философский вывод: система ценностей определяется временем, и каждая эпоха перекраивает их по-своему.

В четвертой части четко определена роль героя: он пророк и псаломщик, справляющий поминальную службу по гибнущей родине. Поэма завершается короткими фрагментами из деревенской жизни, в которых диссонансные ноты достигают кульминации. Мотив крови возвращает читателя к теме возмездия, обозначенной зачином, а финальный образ мужика-пьяницы символизирует безнадежность будущего крестьянского мира.

Рубрики стихотворения: Анализ стихотворений ✑ Маленькие поэмы ✑

Анализ стихотворения Сергея Есенина «Сорокоуст»

17 декабря 2015

Поэт, талант которого зародился и пробился из русской древни, трагически переживает столкновение с индустриальным городом в поэме «Сорокоуст». Название для произведения выбрано очень осмысленно.

Сорокоуст, для тех, кто не знаком с церковной жизнью, – это отпевание умершего на протяжении идущих один за другим сорока дней. Вот и Сергей Есенин с надрывом в душе пишет в августе 1920 года песнь о гибели любимой живой деревни под натиском железа, машин, бездушности городов.

Центром лирической композиции можно с точностью назвать третью часть поэмы. В этих строках – самый запоминающийся эпизод: гонка жеребенка рядом с едущим поездом. Сцена эта случайно попала на глаза поэту во время очередной поездки. Она стала в итоге той зацепкой, за которой полились одна за другой мысли о гибели нетронутой природы под натиском агрессивной деятельности человека.

Чтение первых строк «Сорокоуста» публике вызвало протест. Употребление в зачине произведения резких бранных выражений для тогдашних устоев интеллигенции было неприемлемо. Однако, Есенин, как любой поэт, пытался внести в литературный мир нечто новое, революционное. И общественность сдалась, восхитившись талантом молодого дарования. Люди понимали, что строки Есенина не пусты, они переполнены смыслом и глубокими возвышенными чувствами.

«Сорокоуст» – отпевание естественной, природной жизни народа в деревенской тиши, тоска поэта по Родине. Город рисуется в стихотворении как громадная машина, надвигающаяся на беззащитную, нежную, трогательно красивую как маленький милый жеребенок природу. Любовью пронизаны обращения автора к непосредственному в своем поведении маленькому конику при встрече с железным гостем.

Строки, написанные из души столько лет назад, набирают актуальности сегодня, когда человек становится все более жестоким к окружающей среде. Загрязнение почв и воздуха, вырубка лесов, – все это разрушает тонкую гармонию природы. Есенин в поэме скорбит, пытаясь передать тоску нам, зрителям, чтобы мы не допустили окончательной победы всего искусственного, бездушного, материального над живым, духовным, естественным.

Сорокоуст

ВВЕРХ

А. Мариенгофу

1

Трубит, трубит погибельный рог!Как же быть, как же быть теперь намНа измызганных ляжках дорог?Вы, любители песенных блох,Не хотите ль пососать у мерина?

Полно кротостью мордищ праздниться,Любо ль, не любо ль — знай бери.Хорошо, когда сумерки дразнятсяИ всыпают нам в толстые задницыОкровавленный веник зари.

Скоро заморозь известью выбелитТот поселок и эти луга.Никуда вам не скрыться от гибели,Никуда не уйти от врага.Вот он, вот он с железным брюхом,Тянет к глоткам равнин пятерню,

2

Ах, не с того ли за селомТак плачет жалостно гармоника:Таля-ля-ля, тили-ли-гомВисит над белым подоконником.

И желтый ветер осенницыНе потому ль, синь рябью тронув,Как будто бы с коней скребницей,Очесывает листья с кленов.Идет, идет он, страшный вестник,Пятой громоздкой чащи ломит.

И все сильней тоскуют песниПод лягушиный писк в соломе.О, электрический восход,Ремней и труб глухая хватка,Се изб древенчатый животТрясет стальная лихорадка!

• 3
• Видели ли вы,Как бежит по степям,В туманах озерных кроясь,Железной ноздрей храпя,На лапах чугунных поезд?
• А за нимПо большой траве,Как на празднике отчаянных гонок,Тонкие ноги закидывая к голове,Скачет красногривый жеребенок?

Милый, милый, смешной дуралей,Ну куда он, куда он гонится?Неужель он не знает, что живых конейПобедила стальная конница?Неужель он не знает, что в полях бессиянныхТой поры не вернет его бег,Когда пару красивых степных россиянокОтдавал за коня печенег?По-иному судьба на торгах перекрасилаНаш разбуженный скрежетом плес,И за тысчи пудов конской кожи и мясаПокупают теперь паровоз.

4

Черт бы взял тебя, скверный гость!Наша песня с тобой не сживется.Жаль, что в детстве тебя не пришлосьУтопить, как ведро в колодце.

Хорошо им стоять и смотреть,Красить рты в жестяных поцелуях, —Только мне, как псаломщику, петьНад родимой страной аллилуйя.Оттого-то в сентябрьскую скленьНа сухой и холодный суглинок,Головой размозжась о плетень,Облилась кровью ягод рябина.

Оттого-то вросла тужильВ переборы тальянки звонкой.И соломой пропахший мужикЗахлебнулся лихой самогонкой.

Есенин, Сергей Александрович

Известный стихотворный текст 1920 г. часто попадает в поле зрения исследователей как произведение, предопределившее важные тенденции развития русской литературы XX в.

Вошел в историю трогательный образ жеребенка, пытающегося состязаться в скорости с поездом.

Гонка служит выражением противостояния коней живого и железного, конфликта природного мира и человеческого общества, которое избрало путь, отдаляющий людей от естественного начала.

Тревожный голос «погибельного рога», указанный в зачине, напоминает звучание страшного оркестра из семи труб, насылающего несчастья на землю и возвещающего о конце света.

Образ поезда наделяется чертами апокалипсического зверя, который издает громкий скрежет и устрашающий храп.

Пророческие интонации проявляются начиная с первого эпизода: субъект речи с тревогой и горечью говорит о скором приходе беды. Назван источник опасности — враг «с железным брюхом». Агрессивный и быстрый, он уже наметил цель и готовится к наступлению.

Изнеженным завсегдатаям литературных салонов не дано предугадать опасность. Безразличие эстетствующей публики провоцирует эпатажные выпады лирического «я», который в гневе обещает обществу окровавленную зарю.

Гибель предчувствуют только те, кто привык жить по законам природы.

Зловещая атмосфера определяет характер деревенского пейзажа, представленного во второй части: жалостливый плач гармоники, вихри листопада, тоскливый аккомпанемент народных песен, лягушачий писк. Важным элементом картины является образ клена, с которого ветер счесывает листву.

В образной системе Есенина он ассоциируется с обликом человека: в стихотворении «Я покинул родимый дом…» старый клен схож с головой лирического героя. Включая эту деталь в общую зарисовку, автор поэмы сообщает о принадлежности субъекта речи трагической доле русской деревни.

Центральное место третьей главки отведено эпизоду неравного состязания, упомянутого выше. За серией риторических вопросов следует философский вывод: система ценностей определяется временем, и каждая эпоха перекраивает их по-своему.

В четвертой части четко определена роль героя: он пророк и псаломщик, справляющий поминальную службу по гибнущей родине.

Мотив крови возвращает читателя к теме возмездия, обозначенной зачином, а финальный образ мужика-пьяницы символизирует безнадежность будущего крестьянского мира.

Стихи Есенина о вере

О Матерь Божья…

О Матерь Божья,
Спади звездой
На бездорожье,
В овраг глухой.

Пролей, как масло,
Власа луны
В мужичьи ясли
Моей страны.

Срок ночи долог.
В них спит Твой Сын.
Спусти, как полог,
Зарю на синь.

Окинь улыбкой
Мирскую весь
И солнце зыбкой
К кустам привесь.

И да взыграет
В ней, славя день,
Земного рая
Святой Младень.

1917 г.

***

Я странник убогий

Я странник убогий.
С вечерней звездой
Пою я о Боге
Касаткой степной.

На шелковом блюде
Опада осин,
Послухайте, люди,
Ухлюпы трясин.

Ширком в луговины,
Целуя сосну,
Поют быстровины
Про рай и весну.

Я, странник убогий,
Молюсь в синеву.
На палой дороге
Ложуся в траву.

Покоюся сладко
Меж росновых бус;
На сердце лампадка,
А в сердце Исус.

1915 г.

***

За горами, за желтыми долами…

За горами, за желтыми долами
Протянулась тропа деревень.
Вижу лес и вечернее полымя,
И обвитый крапивой плетень.

Там с утра над церковными главами
Голубеет небесный песок,
И звенит придорожными травами
От озер водяной ветерок.

Не за песни весны над равниною
Дорога мне зеленая ширь —
Полюбил я тоской журавлиною
На высокой горе монастырь.

Каждый вечер, как синь затуманится,
Как повиснет заря на мосту,
Ты идешь, моя бедная странница,
Поклониться любви и кресту.

Кроток дух монастырского жителя,
Жадно слушаешь ты ектенью,
Помолись перед ликом спасителя
За погибшую душу мою.

1916 г.

***

Твой глас незримый, как дым в избе

Твой глас незримый, как дым в избе.
Смиренным сердцем молюсь тебе.

Овсяным ликом питаю дух,
Помощник жизни и тихий друг.

Рудою солнца посеян свет,
Для вечной правды названья нет.

Считает время песок мечты,
Но новых зерен прибавил ты.

В незримых пашнях растут слова,
Смешалась с думой ковыль-трава.

На крепких сгибах воздетых рук
Возводит церкви строитель звук.

Есть радость в душах — топтать твой цвет,
На первом снеге свой видеть след.

Но краше кротость и стихший пыл
Склонивших веки пред звоном крыл.

1916 г.

***

Чую Радуницу Божью

Чую Радуницу Божью —
Не напрасно я живу,
Поклоняюсь придорожью,
Припадаю на траву.

Между сосен, между елок,
Меж берез кудрявых бус,
Под венком, в кольце иголок,
Мне мерещится Исус.

Он зовет меня в дубровы,
Как во царствие небес,
И горит в парче лиловой
Облаками крытый лес.

Голубиный дух от бога,
Словно огненный язык,
Завладел моей дорогой,
Заглушил мой слабый крик.

Льется пламя в бездну зренья,
В сердце радость детских снов,
Я поверил от рожденья
В богородицын покров.

1915 г.

***

Не ветры осыпают пущи…

Не ветры осыпают пущи,
Не листопад златит холмы.
С голубизны незримой кущи
Струятся звездные псалмы.

Я вижу — в просиничном плате,
На легкокрылых облаках,
Идет возлюбленная мати
С пречистым сыном на руках.

Она несет для мира снова
Распять воскресшего Христа:
«Ходи, мой сын, живи вез крова,
Зорюй и полднюй у куста».

И в каждом страннике убогом
Я вызнавать пойду с тоской,
Не помазуемый ли богом
Стучит берестяной клюкой.

И может быть, пройду я мимо
И не замечу в тайный час,
Что в елях — крылья херувима,
А под пеньком — голодный Спас.

1914 г.

• Волчья метка Сергея Есенина
• Знаете ли вы Есенина? (викторина)

Поскольку вы здесь…

У нас есть небольшая просьба. Эту историю удалось рассказать благодаря поддержке читателей. Даже самое небольшое ежемесячное пожертвование помогает работать редакции и создавать важные материалы для людей.

Сейчас ваша помощь нужна как никогда.

ПОМОЧЬ

Вопрос веры

Первая строка легко объясняется – поэту стыдно за то, что он ранее не верил в Бога, что променял веру на собственное горение. Вторая строка показывает, что нет веры и сегодня, но от этого только горько. Может быть, Есенину и хочется стать ближе к Богу, но «грехи в рай не пускают», может, просто стыдно идти к нему из-за прошлых грехов.

Строки:

Можно отнести к автобиографичным. Редко у кого из поэтов встретишь такое переплетенье ангелов и чертей – нежной лирики и лихих загулов в кабаках, страстной любви и неистового хулиганства. В Есенине перемешано столько чёрного и белого, светлого и тёмного, что земному человеку не осознать, где находится его истина.