Порой веселой мая. былины, баллады, притчи. алексей толстой

Сюжетные линии произведения

В балладе представлены 2 сюжетные части:

предательство Курбского, перешедшего на сторону литовского княжества;
передача письма с обвинениями Грозному и мучительная смерть Василия Шибанова.

В первой части главный герой предстает перед нами простым рабом, преданным сторонником воеводы Курбского. Он отдаёт своему господину своего коня в момент опалы. Добравшись до Латвии князь пишет гневное, оскорбительное письмо Грозному с обвинениями, движимый лишь обидой и злостью. Здесь просматривается равнодушное, негативное отношение рассказчика к Курбскому. Он посылает на смерть верного слугу и, как будто в насмешку, предлагает ему деньги, но Василий отказывается от них: «Тебе здесь важнее твоё серебро, а я передам и за муки». Этим заканчивается первая сюжетная линия.

Далее автор показывает нам Москву, где обычный народ живет в постоянном страхе перед грозным царем: «И молится полный боязни, народ чтоб день миновался без казни». Василий передаёт гневное письмо Грозному, после чего мучительно погибает от пыток.

Анализ стихотворения

Вот что нашлось на YouTube по этому запросу

Ничего не понимаю в стихах 49.63%

Сам(а) бы сделал(а), но нет нормальной инструкции 20.3%

Нет времени, нужно другим заниматься 30.06%

Алексей Толстой Одарив весьма обильно

Одарив весьма обильно Нашу землю, царь небесный Быть богатою и сильной Повелел ей повсеместно.Но чтоб падали селенья, Чтобы нивы пустовали …

Алексей Толстой Ой, каб Волга-матушка да вспять побежала

Ой, каб Волга-матушка да вспять побежала! Кабы можно, братцы, начать жить сначала! Ой, кабы зимою цветы расцветали! Кабы мы любили …

Алексей Толстой Портрет

Алексей Толстой Ты любишь в нем лишь первую любовь

Алексей Толстой Звонче жаворонка пенье

Звонче жаворонка пенье, Ярче вешние цветы, Сердце полно вдохновенья, Небо полно красоты.Разорвав тоски оковы, Цепи пошлые разбив, Набегает жизни новой …

Алексей Толстой Часто от паштета корка

Часто от паштета корка Наш ломает крепкий зуб, Часто на прохожих зорко Смотрит старый Соллогуб, Смотрит зорко он, ей-ей, Соловей, …

Алексей Толстой Бывают дни, когда злой дух меня тревожит

Алексей Толстой Против течения

Алексей Толстой Крымские очерки 7 (Как чудесно хороши вы)

Как чудесно хороши вы, Южной ночи красоты: Моря синего заливы, Лавры, скалы и цветы!Но мешают мне немножко Жизнью жить средь …

Алексей Толстой Послания к Ф.М. Толстому

В твоем письме, о Феофил (Мне даже стыдно перед миром), Меня, проказник, ты сравнил Чуть-чуть не с царственным Шекспиром! …

Белла Ахмадулина Мне вспоминать сподручней, чем иметь

Эдуард Асадов Белые розы

Николай Некрасов Тишина

Афанасий Фет На рассвете

Павел Коган У земли весенняя обнова

Федор Тютчев С чужой стороны (Из Гейне)

Аделаида Герцык Не всегда будет имя все то же

Михаил Кузмин У всех одинаково бьётся

Борис Пастернак Не трогать

Алексей Жемчужников Не спеша меняйтеся, картины

Порой веселой мая

По лугу вертограда,

Среди цветов гуляя,

Сам-друг идут два лада.

Он в мурмолке червленой,

Каменьем корзно шито,

Тесьмою золоченой

Вкрест голени обвиты;

Она же, молодая,

Вся в ткани серебристой;

Звенят на ней, сверкая,

Граненые мониста,

Блестит венец наборный,

А хвост ее понявы,

Шурша фатой узорной,

Метет за нею травы.

Ей весело, невесте,

«О милый!- молвит другу,-

Не лепо ли нам вместе

В цветах идти по лугу?»

И взор ее он встретил,

И стан ей обнял гибкий.

«О милая!- ответил

Со страстною улыбкой,-

Здесь рай с тобою сущий!

Воистину все лепо!

Но этот сад цветущий

Засеют скоро репой!»

«Как быть такой невзгоде!-

Воскликнула невеста,-

Ужели в огороде

Для репы нету места?»

А он: «Моя ты лада!

Есть место репе, точно,

Но сад испортить надо

Затем, что он цветочный!»

Она ж к нему: «Что ж будет

С кустами медвежины,

Где каждым утром будит

Нас рокот соловьиный?»

«Кусты те вырвать надо

Со всеми их корнями,

Индеек здесь, о лада,

Хотят кормить червями!»

Подняв свои ресницы,

Спросила тут невеста:

«Ужель для этой птицы

В курятнике нет места?»

«Как месту-то не быти!

Но соловьев, о лада,

Скорее истребити

За бесполезность надо!»

«А роща, где в тени мы

Скрываемся от жара,

Ее, надеюсь, мимо

Пройдет такая кара?»

«Ее порубят, лада,

На здание такое,

Где б жирные говяда

Kормились на жаркое;

Иль даже выйдет проще,

О жизнь моя, о лада,

И будет в этой роще

Свиней пастися стадо».

«О друг ты мой единый!-

Спросила тут невеста,-

Ужель для той скотины

Иного нету места?»

«Есть много места, лада,

Но наш приют тенистый

Затем изгадить надо,

Что в нем свежо и чисто!»

«Но кто же люди эти,-

Воскликнула невеста,-

Хотящие, как дети,

Чужое гадить место?»

«Чужим они, о лада,

Не многое считают:

Когда чего им надо,

То тащут и хватают».

«Иль то матерьялисты,-

Невеста вновь спросила,-

У коих трубочисты

Суть выше Рафаила?»

«Им имена суть многи,

Мой ангел серебристый,

Они ж и демагоги,

Они ж и анархисты.

Толпы их все грызутся,

Лишь свой откроют форум,

И порознь все клянутся

In verba вожакорум.

В одном согласны все лишь:

Коль у других именье

Отымешь и разделишь,

Начнется вожделенье.

Весь мир желают сгладить

И тем внести равенство,

Что все хотят загадить

Для общего блаженства!»

«Поведай, шуток кроме,-

Спросила тут невеста,-

Им в сумасшедшем доме

Ужели нету места?»

«О свет ты мой желанный!

Душа моя ты, лада!

Уж очень им пространный

Построить дом бы надо!

Вопрос: каким манером

Такой им дом построить?

Дозволить инженерам —

Премного будет стоить;

А земству предоставить

На их же иждивенье,

То значило б оставить

Постройку без движенья!»

«О друг, что ж делать надо,

Чтоб не погибнуть краю?»

«Такое средство, лада,

Мне кажется, я знаю:

Чтоб русская держава

Спаслась от их затеи,

Повесить Станислава

Всем вожакам на шеи!

Тогда пойдет все гладко

И станет все на место!»

«Но это средство гадко!»-

Воскликнула невеста.

«Ничуть не гадко, лада,

Напротив, превосходно:

Народу без наклада,

Казне ж весьма доходно».

«Но это средство скверно!»-

Сказала дева в гневе.

«Но это средство верно!»-

Жених ответил деве.

«Как ты безнравствен, право!-

В сердцах сказала дева,-

Ступай себе направо,

А я пойду налево!»

И оба, вздевши длани,

Расстались рассержены,

Она в сребристой ткани,

Он в мурмолке червленой.

«К чему ж твоя баллада?»-

Иная спросит дева.

— О жизнь моя, о лада,

Ей-ей, не для припева!

Нет, полн иного чувства,

Я верю реалистам:

Искусство для искусства

Равняю с птичьим свистом;

Я, новому ученью

Отдавшись без раздела,

Хочу, чтоб в песнопенье

Всегда сквозило дело.

Служите ж делу, струны!

Уймите праздный ропот!

Российская коммуна,

Прими мой первый опыт!

Июнь 1871

Василий Шибанов

Князь Курбский от царского гнева бежал,

С ним Васька Шибанов, стремянный.

Дороден был князь. Конь измученный пал.

Как быть среди ночи туманной?

Но рабскую верность Шибанов храня,

Свого отдает воеводе коня:

«Скачи, князь, до вражьего стану,

Авось я пешой не отстану».

И князь доскакал. Под литовским шатром

Опальный сидит воевода,

Стоят в изумленье литовцы кругом,

Без шапок толпятся у входа,

Всяк русскому витязю честь воздает;

Недаром дивится литовский народ,

И ходят их головы кругом:

«Князь Курбский нам сделался другом».

Но князя не радует новая честь,

Исполнен он желчи и злобы;

Готовится Курбский царю перечесть

Души оскорбленной зазнобы:

«Что долго в себе я таю и ношу,

То все я пространно к царю напишу,

Скажу напрямик, без изгиба,

За все его ласки спасибо».

И пишет боярин всю ночь напролет,

Перо его местию дышит,

Прочтет, улыбнется, и снова прочтет,

И снова без отдыха пишет,

И злыми словами язвит он царя,

И вот уж, когда занялася заря,

Поспело ему на отраду

Послание, полное яду.

Но кто ж дерзновенные князя слова

Отвезть Иоанну возьмется?

Кому не люба на плечах голова,

Чье сердце в груди не сожмется?

Невольно сомненья на князя нашли…

Вдруг входит Шибанов в поту и в пыли:

«Князь, служба моя не нужна ли?

Вишь, наши меня не догнали!»

И в радости князь посылает раба,

Торопит его в нетерпенье:

«Ты телом здоров, и душа не слаба,

А вот и рубли в награжденье!»

Шибанов в ответ господину: «Добро!

Тебе здесь нужнее твое серебро,

А я передам и за муки

Письмо твое в царские руки».

Звон медный несется, гудит над Москвой;

Царь в смирной одежде трезвонит;

Зовет ли обратно он прежний покой

Иль совесть навеки хоронит?

Но часто и мерно он в колокол бьет,

И звону внимает московский народ,

И молится, полный боязни,

Чтоб день миновался без казни.

В ответ властелину гудят терема,

Звонит с ним и Вяземский лютый,

Звонит всей опрични кромешная тьма,

И Васька Грязной, и Малюта,

И тут же, гордяся своею красой,

С девичьей улыбкой, с змеиной душой,

Любимец звонит Иоаннов,

Отверженный богом Басманов.

Царь кончил; на жезл опираясь, идет,

И с ним всех окольных собранье.

Вдруг едет гонец, раздвигает народ,

Над шапкою держит посланье.

И спрянул с коня он поспешно долой,

К царю Иоанну подходит пешой

И молвит ему, не бледнея:

«От Курбского князя Андрея!»

И очи царя загорелися вдруг:

«Ко мне? От злодея лихого?

Читайте же, дьяки, читайте мне вслух

Посланье от слова до слова!

Подай сюда грамоту, дерзкий гонец!»

И в ногу Шибанова острый конец

Жезла своего он вонзает,

Налег на костыль — и внимает:

«Царю, прославляему древле от всех,

Но тонущу в сквернах обильных!

Ответствуй, безумный, каких ради грех

Побил еси добрых и сильных?

Ответствуй, не ими ль, средь тяжкой войны,

Без счета твердыни врагов сражены?

Не их ли ты мужеством славен?

И кто им бысть верностью равен?

Безумный! Иль мнишись бессмертнее нас,

В небытную ересь прельщенный?

Внимай же! Приидет возмездия час,

Писанием нам предреченный,

И аз, иже кровь в непрестанных боях

За тя, аки воду, лиях и лиях,

С тобой пред судьею предстану!»

Так Курбский писал к Иоанну.

Шибанов молчал. Из пронзенной ноги

Кровь алым струилася током,

И царь на спокойное око слуги

Взирал испытующим оком.

Стоял неподвижно опричников ряд;

Был мрачен владыки загадочный взгляд,

Как будто исполнен печали;

И все в ожиданье молчали.

И молвил так царь: «Да, боярин твой прав,

И нет уж мне жизни отрадной,

Кровь добрых и сильных ногами поправ,

Я пес недостойный и смрадный!

Гонец, ты не раб, но товарищ и друг,

И много, знать, верных у Курбского слуг,

Что выдал тебя за бесценок!

Ступай же с Малютой в застенок!»

Пытают и мучат гонца палачи,

Друг к другу приходят на смену:

«Товарищей Курбского ты уличи,

Открой их собачью измену!»

И царь вопрошает: «Ну что же гонец?

Назвал ли он вора друзей наконец?»

«Царь, слово его все едино:

Он славит свого господина!»

День меркнет, приходит ночная пора,

Скрыпят у застенка ворота,

Заплечные входят опять мастера,

Опять зачалася работа.

«Ну, что же, назвал ли злодеев гонец?»

«Царь, близок ему уж приходит конец,

Но слово его все едино,

Он славит свого господина:

«О князь, ты, который предать меня мог

За сладостный миг укоризны,

О князь, я молю, да простит тебе бог

Измену твою пред отчизной!

Услышь меня, боже, в предсмертный мой час,

Язык мой немеет, и взор мой угас,

Но в сердце любовь и прощенье,

Помилуй мои прегрешенья!

Услышь меня, боже, в предсмертный мой час,

Прости моего господина!

Язык мой немеет, и взор мой угас,

Но слово мое все едино:

За грозного, боже, царя я молюсь,

За нашу святую, великую Русь,

И твердо жду смерти желанной!»

Так умер Шибанов, стремянный.

1840-е годы

Все книги автора

По дате

Электронные и аудиокниги на всех языках

на всех языках68
на русском64
на финском1
на эстонском3

2021

Недобрый глаз
159 ₽

2020

Рассказы о детях
250 ₽

2016

Драматическая трилогия (сборник)
319 ₽

2013

Aeliita
временно недоступна

Insener Garini hüperboloid
временно недоступна

2011

Встреча через 300 лет
99 ₽

2005

Поэзия романтизма. Россия, XIX век
199 ₽

1923

Аэлита
временно недоступна

1904

Сон статского советника Попова

1875

Против течения (сборник)

1874

Литературная исповедьэлектронная версия бесплатно

1869

Царь Борис

1863

Князь Серебряный
от 299 ₽

1862

Князь Серебряный
165 ₽

Душистые ветки акации белой (сборник)

1861

Князь Серебряныйэлектронная версия бесплатно

1860

Из Козьмы Пруткова

1858

Благословляю я свободу (поэмы)электронная версия бесплатно

1856

И зовут друг друга журавли (сборник)

1851

И ничего в природе нет, что бы любовью не дышало (сборник)электронная версия бесплатно

1841

Встреча через триста лет. Упырь. Семья вурдалака. Амена
229 ₽

Упырьэлектронная версия бесплатно

1839

Семья вурдалакаэлектронная версия бесплатно

от 89 ₽

Дата неизвестна

Царь Иван Грозный. Избранные сочинения
349 ₽

Романтическая повесть 2
253 ₽

Смерть Иоанна Грозного в исполнении Дмитрия Быкова + Лекция Быкова Д.
249 ₽

Ночные кошмары русских писателей
199 ₽

Семья вурдалака
149 ₽

Черная курица, или Подземные жители
229 ₽

Рассказы о зверятах
119 ₽

День Петра
162 ₽

Семь страшных историй

Русская поэзия XIX века
249 ₽

Князь Серебряный (сборник)электронная версия бесплатно

История государства Российского от Гостомысла до Тимашева

Дон Жуанэлектронная версия бесплатно

Стихотворения и поэмы
временно недоступна

Стихотворения

Встреча через триста лет

Амена

Волчий приёмыш

Семья вурдалака. Мистические истории (сборник)
временно недоступна

Родная природа: стихотворения русских поэтов
временно недоступна

Земля наша богата, порядка в ней лишь нет… (сборник)электронная версия бесплатно

Средь шумного бала (Письма. Стихи)электронная версия бесплатно

И ничего в природе нет, что бы любовью не дышало (сборник)
59 ₽

Стихотворения. Поэмы
349 ₽

Земля наша богата, порядка в ней лишь нет… (сборник)
59 ₽

Земля наша богата, порядка в ней лишь нет… (сборник)_
59 ₽

Русский характер. Военные рассказы
199 ₽

Зачинается песня от древних затей (сборник)

Ruhtinas Serebrjani: Kertomus Iivana Julman ajoilta

Vereimejas
временно недоступна

Как меняется личность главного героя

В начале баллады Василий Шибанов представлен человеком низшего сословия, который смиренно уходит на смертельное задание, движимый лишь «рабской верностью», при этом мы видим легкий намек на осуждение Курбского за измену в некоторых фразах главного героя: «Скачи князь до вражьего стану», «Вишь, наши меня не догнали». Литовцы для Василия так и остались «вражьим станом». Эти слова звучат, как насмешка над Курбским.

Во второй части образ Василия кардинально меняется. Он представлен не просто гонцом, вручившим оскорбительное письмо Грозному. Мы видим посланника, обличающего жестокого царя. Письмо, написанное со злости и с целью оскорбить, указывает Грозному на его пороки, с которыми он вынужден согласиться: » И молвил так царь: «да, боярин твой прав».

В заключении Василий Шибанов, умирая в муках, молится о спасении душ, противопоставленных ему героев. Он, как посланник свыше, страдает за грехи чужих и молится о спасении опального воеводы Курбского, царя Грозного и русского народа.

—————

Конец стихотворения – все стихи в оригинале.

Стихотворная библиотека. Становитесь участником и публикуйте свои собственные стихи прямо здесь

Стихотворное чудовище – многоязычный сайт о поэзии. Здесь вы можете читать стихи в оригинале на других языках, начиная с английского, а также публиковать свои стихи на доступных языках.

Poetry Monster, 2021. Стихи на английском.

Найти стихотворение, читать стихотворение полностью, стихи, стих, классика и современная поэзия по-русски и на русском языке на сайте Poetry.Monster.

Read poetry in Russian, find Russian poetry, poems and verses by Russian poets on the Poetry.Monster website.

Блог редактора Poetry Monster о политике, экономике, русском языке

Внешние ссылки

Yandex – лучший поисковик на русском языке

Qwant – лучий поисковик во Франции, замечателен для поиска на французском языке, также на других романских и германских языках

Алексей Толстой — Василий Шибанов: Стих

Князь Курбский от царского гнева бежал, С ним Васька Шибанов, стремянный. Дороден был князь, конь измученный пал — Как быть среди ночи туманной? Но рабскую верность Шибанов храня, Свого отдает воеводе коня: «Скачи, князь, до вражьего стану, Авось я пешой не отстану!»

И князь доскакал. Под литовским шатром Опальный сидит воевода; Стоят в изумленье литовцы кругом, Без шапок толпятся у входа, Всяк русскому витязю честь воздает, Недаром дивится литовский народ, И ходят их головы кругом: «Князь Курбский нам сделался другом!»

Но князя не радует новая честь, Исполнен он желчи и злобы; Готовится Курбский царю перечесть Души оскорбленной зазнобы: «Что долго в себе я таю и ношу, То всё я пространно к царю напишу, Скажу напрямик, без изгиба, За все его ласки спасибо!»

И пишет боярин всю ночь напролет, Перо его местию дышит; Прочтет, улыбнется, и снова прочтет, И снова без отдыха пишет, И злыми словами язвит он царя, И вот уж, когда залилася заря, Поспело ему на отраду Послание, полное яду.

Но кто ж дерзновенные князя слова Отвезть Иоанну возьмется? Кому не люба на плечах голова, Чье сердце в груди не сожмется? Невольно сомненья на князя нашли… Вдруг входит Шибанов, в поту и в пыли: «Князь, служба моя не нужна ли? Вишь, наши меня не догнали!»

И в радости князь посылает раба, Торопит его в нетерпенье: «Ты телом здоров, и душа не слаба, А вот и рубли в награжденье!» Шибанов в ответ господину: «Добро! Тебе здесь нужнее твое серебро, А я передам и за муки Письмо твое в царские руки!»

Звон медный несется, гудит над Москвой; Царь в смирной одежде трезвонит; Зовет ли обратно он прежний покой Иль совесть навеки хоронит? Но часто и мерно он в колокол бьет, И звону внимает московский народ И молится, полный боязни, Чтоб день миновался без казни.

В ответ властелину гудят терема, Звонит с ним и Вяземский лютый, Звонит всей опрични кромешная тьма, И Васька Грязной, и Малюта, И тут же, гордяся своею красой, С девичьей улыбкой, с змеиной душой, Любимец звонит Иоаннов, Отверженный Богом Басманов.

Царь кончил; на жезл опираясь, идет, И с ним всех окольных собранье. Вдруг едет гонец, раздвигает народ, Над шапкою держит посланье. И спрянул с коня он поспешно долой, К царю Иоанну подходит пешой И молвит ему, не бледнея: «От Курбского, князя Андрея!»

И очи царя загорелися вдруг: «Ко мне? От злодея лихого? Читайте же, дьяки, читайте мне вслух Посланье от слова до слова! Подай сюда грамоту, дерзкий гонец!» И в ногу Шибанова острый конец Жезла своего он вонзает, Налег на костыль — и внимает:

«Царю, прославляему древле от всех, Но тонущу в сквернах обильных! Ответствуй, безумный, каких ради грех Побил еси добрых и сильных? Ответствуй, не ими ль, средь тяжкой войны, Без счета твердыни врагов сражены? Не их ли ты мужеством славен? И кто им бысть верностью равен?

Безумный! Иль мнишись бессмертнее нас, В небытную ересь прельщенный? Внимай же! Приидет возмездия час, Писанием нам предреченный, И аз, иже кровь в непрестанных боях За тя, аки воду, лиях и лиях, С тобой пред судьею предстану!» Так Курбский писал Иоанну.

Шибанов молчал. Из пронзенной ноги Кровь алым струилася током, И царь на спокойное око слуги Взирал испытующим оком. Стоял неподвижно опричников ряд; Был мрачен владыки загадочный взгляд, Как будто исполнен печали, И все в ожиданье молчали.

И молвил так царь: «Да, боярин твой прав, И нет уж мне жизни отрадной! Кровь добрых и сильных ногами поправ, Я пес недостойный и смрадный! Гонец, ты не раб, но товарищ и друг, И много, знать, верных у Курбского слуг, Что выдал тебя за бесценок! Ступай же с Малютой в застенок!»

Пытают и мучат гонца палачи, Друг к другу приходят на смену. «Товарищей Курбского ты уличи, Открой их собачью измену!» И царь вопрошает: «Ну что же гонец? Назвал ли он вора друзей наконец?» — «Царь, слово его всё едино: Он славит свого господина!»

День меркнет, приходит ночная пора, Скрыпят у застенка ворота, Заплечные входят опять мастера, Опять зачалася работа. «Ну, что же, назвал ли злодеев гонец?» — «Царь, близок ему уж приходит конец, Но слово его все едино, Он славит свого господина:

„О князь, ты, который предать меня мог За сладостный миг укоризны, О князь, я молю, да простит тебе бог Измену твою пред отчизной! Услышь меня, боже, в предсмертный мой час, Язык мой немеет, и взор мой угас, Но в сердце любовь и прощенье — Помилуй мои прегрешенья!

Услышь меня, боже, в предсмертный мой час, Прости моего господина! Язык мой немеет, и взор мой угас, Но слово мое все едино: За грозного, боже, царя я молюсь, За нашу святую, великую Русь — И твердо жду смерти желанной!”» Так умер Шибанов, стремянный.

Сюжетные линии произведения

В балладе представлены 2 сюжетные части:

предательство Курбского, перешедшего на сторону литовского княжества;
передача письма с обвинениями Грозному и мучительная смерть Василия Шибанова.

Баллада «Поток-богатырь»

В этой балладе А. К. Толстой показывает Ивана IV глазами киевского богатыря, проспавшего полтысячи лет:

Заметим, что у любого историка, знакомого с деяниями европейских монархов – современников Ивана IV, возникают неизбежные сомнения в выдающейся «ужасности» и невероятной «грозности» этого царя.

Ведь его современниками были Генрих VIII Английский, при котором были убиты около 72 тысяч человек (а также «овцы съели людей»), и великая английская королева Елизавета, казнившая до 89 тысяч подданных. В это же время во Франции правил король Карл IX. При нем только за время «Варфоломеевской ночи» (которая на самом деле проходила по всей Франции и длилась две недели) было убито людей больше, чем казнено за все время правления Ивана IV. Испанский король Филипп II и герцог Альба отметились 18 тысячами убитых в одних только Нидерландах. А в Швеции в то время у власти был безумный и кровавый король Эрик XIV. Но А. Толстой ориентировался на труды Карамзина, который относился к Ивану IV крайне предвзято и сыграл большую роль в демонизации его образа.

Баллада «Боривой» (Поморское сказание)

Речь идёт об одном из эпизодов так называемого Вендского крестового похода 1147 года (совершен в рамках Второго крестового похода). Папой римским Евгением III и Бернаром Клервосским война против славян была благословлена наравне с экспедицией в Палестину. На земли полабских славян – ободритов и лютичей, двинулись армии саксонских, датских и польских рыцарей. К ним примкнули отряды немецких епископов и моравских князей.

Одна из крестоносных армий действовала против лютичей и поморян. То обстоятельство, что князь лютичей Ратибор, его окружение и часть подданных уже успели принять христианство, никого не смущало. Лидерами этой части крестоносцев были маркграф Бранденбурга Альбрехт Медведь и магдебургский архиепископ Конрад I.

Другая армия должна была сокрушить силы племенного союза ободритов. Ее руководителями были герцог Саксонии Генрих Лев, герцог Конрад Бургундский и архиепископ Бременский Адальберт. На соединение с этой армией спешили датчане, которых вели Свен III, правитель Зеландии, и Кнут V, владевший Ютландией – троюродные братья и непримиримые соперники.

Пора вернуться к балладе А. Толстого:

Рёскильдского епископа на самом деле звали Аскер. А правителя Ютландии Кнута все же трудно назвать викингом.

Сопротивление крестоносцам возглавил ободритский князь Никлот, который нанес упреждающий удар по гавани Любека, уничтожив там много кораблей.

После этого Никлот отступил к крепости Добин, где его осадили крестоносцы. В это время подошли и датчане.

А. К. Толстой – о прибытии Свена, Кнута и Аскера:

(к осажденному крестоносцами городу Добин).

А на помощь к ободритам пришли воинственные славяне острова Руян (Рюген), которые в морском сражении разбили датский флот:

Командовавший эскадрой Свена рёскильдский епископ Аскер (А. Толстой упорно называет его Эриком) в самом начале сражения покинул свой военный корабль и укрылся на торговом судне. Саксон Грамматик утверждает, что епископ

Другая ошибка Толстого – участие в этой битве кораблей Кнута.

На самом деле с руянами сражались только зеландцы: Кнут не отправил свои суда на помощь брату-сопернику. Так или иначе, руяне тогда захватили множество кораблей. После этого датчане ушли от Добина.

Взять эту крепость крестоносцы так и не смогли. Они ушли от него, заручившись обещанием Никлота крестить свой народ. Неудачными были действия и другой армии, которой не удалось овладеть Деммином и Штеттином.

В финале баллады Толстого вождь руян Боривой (видимо, Борил-вой) обещает отомстить крестоносцам:

Стихотворения Алексея Толстого

1840БлаговестЦыганские песниДождя отшумевшего капли…Где гнутся над омутом лозы…Князь Михайло РепнинКнязь РостиславКолокольчики мои…КурганМилый друг, тебе не спится…Ой стоги, стоги…По гребле неровной и тряской…Шумит на дворе непогода…Ты помнишь ли, Мария…Ты знаешь край, где все обильем дышит…Василий ШибановВолки1843Бор сосновый в стране одинокий стоит…1849Пустой домЗабыл свою веру, забыл свой язык!1850Колодники1851Меня, во мраке и в пыли…Не ветер, вея с высоты…Слушая повесть твою, полюбил я тебя, моя радость!..Средь шумного бала, случайно…С ружьем за плечами, один, при луне…Ты не спрашивай, не распытывай…1852Мне в душу, полную ничтожной суеты…1853Благоразумие1854Ходит Спесь, надуваючись…Коль любить, так без рассудку…Уж ты мать-тоска, горе-гореваньице!..Уж ты нива моя, нивушка…1855В колокол, мирно дремавший, с налета тяжелая бомба…1856Б. М. МаркевичуЧто ты голову склонила…Что за грустная обитель…Грядой клубится белою…Из вод подымая головку…Как здесь хорошо и приятно…Когда кругом безмолвен лес дремучий…Колышется море; волна за волной…Край ты мой, родимый край!..Лишь только один я останусь с собою…Неспящих солнце, грустная звезда…Не верь мне, друг, когда…О, не пытайся дух унять тревожный…Острою секирой ранена береза…Растянулся на просторе…Сердце, сильней разгораясь…Смеркалось, жаркий день бледнел неуловимо…Тщетно, художник, ты мнишь…Вот уж снег последний в поле тает…В стране лучей, незримой нашим взорам…Усни, печальный друг…1857Господь, меня готовя к бою…Не божиим громом горе ударило…Ой, честь ли то молодцу лен прясти?..Порой, среди забот и жизненного шума…Волоса на безумные очи…У приказных ворот собирался народ…Уж ласточки, кружась, над крышей щебетали…1858Что ни день, как поломя со влагой…Деревцо мое миндальное…Дробится, и плещет и брызжет волна…Двух станов не боец…Горними тихо летела душа небесами…Хорошо, братцы, тому на свете жить…Источник за вишневым садом…Кабы знала я, кабы ведала…Как селянин, когда грозят…Крымские очерки IVК твоим, царица, я ногам…Мадонна РафаэляМинула страсть, и пыл ее тревожный…Не брани меня, мой друг…Не пенится море, не плещет волна…О друг, ты жизнь влачишь…О, не спеши туда…Осень. Обсыпается весь наш бедный сад…ПравдаРассевается, расступается…Слеза дрожит в твоем ревнивом взоре…С тех пор как я один…Тебя так любят все!..Ты клонишь лик, о нем упоминая…Ты почто, злая кручинушка…Ты жертва жизненных тревог…Ты знаешь, я люблю там…В совести искал я долго обвиненья…Вырастает дума, словно дерево…Я вас узнал, святые убежденья…Я задремал, главу понуря…Замолкнул гром, шуметь гроза устала…Запад гаснет в дали бледно-розовой…Звонче жаворонка пенье…1859И. С. АксаковуК страданиям чужим ты горести полна…Нас не преследовала злоба…Нет, уж не ведать мне, братцы, ни сна, ни покою!..О, если б ты могла хоть на единый миг…Пусть тот, чья честь не без укора…Сижу да гляжу я всё, братцы, вон в эту сторонку…Есть много звуков в сердца глубине…1861Государь ты наш батюшка…1862Моя душа летит приветом…На нивы желтые нисходит тишина…1866Вздымаются волны как горы…1867Против теченияВо дни минувшие бывало…Змей Тугарин1868Довольно! Пора мне забыть этот вздор…История государства российского…Обнявшися дружно, сидели…1869Одарив весьма обильно…Песня о Гаральде и ЯрославнеПесня о Каткове, о Черкасском…Три побоища1870БоривойИ. А. ГончаровуК Роману Мстиславичу в Галич послом…Мудрость жизниРугевитТемнота и туман застилают мне путь…Трещат барабаны, и трубы гремят…В монастыре пустынном близ Кордовы…Вновь растворилась дверь…Ушкуйник1871Алеша ПоповичИлья МуромецНа тягеПоток-богатырьТо было раннею весной…1872Садко1873Сон Попова1874Прозрачных облаков спокойное движенье…1875Земля цвела. В лугу, весной одетом…

Слепой

Князь выехал рано средь гридней своих

В сыр-бор полеванья изведать;

Гонял он и вепрей, и туров гнедых,

Но время доспело, звон» рога утих,

Пора отдыхать и обедать.

В логу они свежем под дубом сидят

И брашна примаются рушать;

И князь говорит: «Мне отрадно звучат

Ковши и братины, но песню бы рад

Я в зелени этой послушать!»

И отрок озвался: «За речкою там

Убогий мне песенник ведом;

Он слеп, но горазд ударять по струнам»;

И князь говорит: «Отыщи его нам,

Пусть тешит он нас за обедом!»

Ловцы отдохнули, братины допив,

Сидеть им без дела не любо,

Поехали дале, про песню забыв, –

Гусляр между тем на княжой на призыв

Бредет ко знакомому дубу.

Он щупает посохом корни дерев,

Плетется один чрез дубраву,

Но в сердце звучит вдохновенный напев,

И дум благодатных уж зреет посев,

Слагается песня на славу.

Пришел он на место: лишь дятел стучит,

Лишь в листьях стрекочет сорока –

Но в сторону ту, где, не видя, он мнит,

Что с гриднями князь в ожиданье сидит,

Старик поклонился глубоко:

«Хвала тебе, княже, за ласку твою,

Бояре и гридни, хвала вам!

Начать песнопенье готов я стою –

О чем же я, старый и бедный, спою

Пред сонмищем сим величавым?

Что в вещем сказалося сердце моем,

То выразить речью возьмусь ли?»

Пождал – и, не слыша ни слова кругом,

Садится на кочку, поросшую мхом,

Персты возлагает на гусли.

И струн переливы в лесу потекли,

И песня в глуши зазвучала…

Все мира явленья вблизи и вдали:

И синее море, и роскошь земли,

И цветных камений начала.

Но мертвою он тишиной окружен,

Безмолвье пустынного лога

Порой прерывает лишь горлицы стон,

Да слышны сквозь гуслей смолкающий звон

Призывы далекого рога.

На диво ему, что собранье молчит,

Поник головою он думной –

И вот закачалися ветви ракит,

И тихо дубрава ему говорит:

«Ты гой еси, дед неразумный!

Сидишь одинок ты, обманутый дед,

На месте ты пел опустелом!

Допиты братины, окончен обед,

Под дубом души человеческой нет,

Разъехались гости за делом!

Они средь моей, средь зеленой красы

Порскают, свой лов продолжая;

Ты слышишь, как, в след утыкая носы,

По зверю вдали заливаются псы,

Как трубит охота княжая!

Ко сбору ты, старый, прийти опоздал,

Ждать некогда было боярам,

Ты песней награды себе не стяжал,

Ничьих за нее не услышишь похвал,

Трудился, убогий, ты даром!»

«Ты гой еси, гой ты, дубравушка-мать,

Сдается, ты правду сказала!

Я пел одинок, но тужить и роптать

Мне, старому, было б грешно и нестать –

Наград мое сердце не ждало!

Воистину, если б очей моих ночь

Безлюдья от них и не скрыла,

Я песни б не мог и тогда перемочь,

Не мог от себя отогнать бы я прочь,

Что душу мою охватило!

здесь

Чем это интересно

Приезд Листа в Петербург в 1842 году был для меня с Серовым сущим мировым событием… Мы с Серовым были после концерта как помешанные, едва сказали друг другу по нескольку слов и поспешили каждый домой, чтобы поскорее написать один другому свои впечатления, свои мечты, свои восторги… Мы были как влюбленные, как бешеныеКаролина Павлова. Памятник неизвестному соловьюС.М.«Только с Вами я могу погружаться в искусство по самые уши, если позволено так выразиться»,«Я не нахожу слов, чтобы благодарить Листа за его желание употребить свой гений для изложения песни моего сердца, и честь, которую он хочет мне сделать, наполняет меня гордостью и радостью; я тоже не могу выразить ему, насколько я тронут и благодарен за его дружбу. Я его часто вижу во сне, и чувство, которое я тогда испытываю, – чувство безграничного преклонения, которое меня возвышает в моих собственных глазах. Скажите ему, что я его люблю – вот всё, что я могу выразить словами»

Справка об авторе

Козьма Прутков: поэзия с того света)«Он был рождён поэтом, а это в наше время везде – и пуще всего в России – большая редкость… Он свободно, мастерскою рукою распоряжался родным языком, лишь изредка поддаваясь то искушениям виртуозности – желанию пощеголять, то архаическими, правда, иногда весьма счастливыми оборотами, то другим, мгновенным соображениям, в сущности чуждым, как вообще всё политическое, его сердцу и уму. Он оставил в наследство своим соотечественникам прекрасные образцы драм, романов, лирических стихотворений, которые – в течение долгих лет – стыдно будет не знать всякому образованному русскому; он был создателем нового у нас литературного рода – исторической баллады, легенды; на этом поприще он не имел соперников… Наконец – и как бы в подтверждение сказанного выше о многосторонности его дарования – кто же не знает, что в его строго идеальной и стройной натуре била свежим ключом струя неподдельного юмора – и что граф А. К. Толстой, автор «Смерти Иоанна Грозного» и «Князя Серебряного», был в то же время одним из творцов памятного всем «Козьмы Пруткова»?

Сюжетные линии произведения

Анализ стихотворения

Алексей Толстой Одарив весьма обильно

Алексей Толстой Ой, каб Волга-матушка да вспять побежала

Алексей Толстой Портрет

Алексей Толстой Ты любишь в нем лишь первую любовь

Алексей Толстой Звонче жаворонка пенье

Алексей Толстой Часто от паштета корка

Алексей Толстой Бывают дни, когда злой дух меня тревожит

Алексей Толстой Против течения

Алексей Толстой Крымские очерки 7 (Как чудесно хороши вы)

Алексей Толстой Послания к Ф.М. Толстому

Белла Ахмадулина Мне вспоминать сподручней, чем иметь

Эдуард Асадов Белые розы

Николай Некрасов Тишина

Афанасий Фет На рассвете

Павел Коган У земли весенняя обнова

Федор Тютчев С чужой стороны (Из Гейне)

Аделаида Герцык Не всегда будет имя все то же

Михаил Кузмин У всех одинаково бьётся

Борис Пастернак Не трогать

Алексей Жемчужников Не спеша меняйтеся, картины

Порой веселой мая

Василий Шибанов

Все книги автора

Как меняется личность главного героя

Алексей Толстой — Василий Шибанов: Стих

Сюжетные линии произведения

Баллада «Поток-богатырь»

Баллада «Боривой» (Поморское сказание)

Стихотворения Алексея Толстого

Слепой

Чем это интересно

Справка об авторе

Похожие записи:

Похожие записи: