«Романтический мир раннего Блока»
Александра Блока называют последним великим поэтом старой, дореволюционной России. С его смертью (в 1921 году) закончилась целая полоса русской поэзии, ее «серебряный век», который сегодня часто называют «блоковским». Как истинный художник, Блок чутко воспринимал изменения в обществе и отражал их в своем творчестве. Поэт-лирик, лично далекий от суровой прозы жизни, он «зрением и слухом» улавливал приближение «невиданных мятежей» и «неслыханных перемен». Но все это будет позже, когда в 1904—1905 годах он увидит, что мир вступает в новую трагическую эпоху, что «лазурное», «золотое», «розовое» сменяется «кровавыми» зорями, «алым сумраком». Ранний Блок совершенно другой. В юношеские годы он испытывал сильное воздействие модных в 1890-е годы мистических религиозно-философских течений, в частности, влияние поэта, богослова и философа Владимира Соловьева. В ранней лирике Блока все овеяно атмосферой мистической тайны и совершающегося суда. На языке поэзии Блок передавал «нездешние надежды» на явление Вечной Девы (она же — Величавая Вечная жена, Прекрасная Дама, Дева — Заря — Купина). В этом образе для него воплощалось некое единое божественное начало, которое должно спасти мир и возродить человечество к идеально совершенной жизни: Вхожу я в темные храмы, Совершаю бедный обряд. Там жду я Прекрасной Дамы В мерцаньи красных лампад.
В ранней лирике Блока все «робко и темно», зыбко и туманно, подчас неуловимо: только «намек» весенней песни, только клочок светлого неба, какие-то отблески, какие-то предчувствия.
Тема ожидания каких-то чудесных перемен — господствующая в юношеской лирике Блока: Из отголосков далекой речи, С ночного неба, с полей дремотных, Всё мнятся тайны грядущей встречи, Свиданий ясных, но мимолетных.
Поэт уже чувствует неясную тревогу, ловит ее знаки, но пытается укрыться от «бури жизни» в идеальном мире мечты и фантазий, где нет ни человеческих слез, ни мук, а только музыка, розы, лазурь, «улыбки, сказки и сны». Даже свои реальные переживания и впечатления юный Блок стремится истолковать в духе метафизическом.
Но живое чувство молодой романтической души упрямо прорастает сквозь зыбкую оболочку условного мира. И тогда пейзажи и любовные сюжеты обретают художественную плоть. Вот перед нами картина летнего вечера, в которой нет ничего мистического: Последние лучи заката Лежат на поле сжатой ржи. Дремотой розовой объята Трава некошеной межи.
В стихотворении «Мы встречались с тобой на закате…» возникает образ вполне земной девушки. Вечерний туман, рябь воды, весло в руках героини усиливают реальность происходящего. В стихотворении «Давно хожу я под окнами…» описаны переживания юноши в ожидании встречи с любимой. Они понятны любому, кто был молод. В ранних поэтических произведениях Блока немало образов, связанных с русской историей, фольклором. Здесь и «последней страсти кубок пенный», и «далекий неведомый град», а также «твердыни многовековые», «святость веков», «строгие образа», «старинная келья». В стихотворении «Я вырезал посох из дуба…» навстречу герою выходит «молодая, с золотою косою, с ясной открытой душою. Месяц и звезды в косах…» Яркие страницы русской истории возникают в строках стихотворения «Гамаюн, птица вещая». Художественное чутье поэта предсказывает здесь и картину близкого будущего России.
Многообразие поэтических образов ранней лирики Блока отражает напряженные творческие поиски поэта, его попытки найти ответ на еще неотчетливые духовные запросы. В то же время в ней чувствуется душа юная и страстная. После их прочтения остается чистое, светлое чувство упоения жизнью, молодостью, любовью.
Земное и неземное в Стихах о прекрасной даме А.Блока: сочинение
Зарубежная литература
Поэты серебряного века не только развили традиции предшественников, но и создали неповторимые шедевры. Александр Александрович Блок — один из изысканнейших поэтов русской классической литературы. Увлекшись в юности философией Владимира Соловьева о “двоемирии”, поэт на время становится мистиком, чувствует в окружающем мире предвестников конца света. А наступающую революцию Блок ощущает как развертывающийся хаос. Спасение же видит в божественном начале “Мировой души” или “Вечной женственности”. В этот период появляется таинственный и волшебный цикл “Стихов о Прекрасной Даме”. В лирической героине цикла слились черты загадочной незнакомки и конкретной женщины, ставшей впоследствии его женой, — Любови Дмитриевны Менделеевой, в которую Блок был страстно влюблен.
Предчувствую Тебя. Года проходят мимо —
Все в облике одном — предчувствую Тебя.
Весь горизонт в огне — и ясен нестерпимо,
И молча жду, — тоскуя и любя.
Тема ожидания и предчувствия чудесных перемен — господствующая в юношеской поэзии Блока. Но Блок не был бы великим поэтом, если бы отразил в лирике лишь свои личные переживания. Он сумел услышать грядущие большие перемены, прочувствовать всем сердцем испытания, выпавшие на его долю и судьбу страны, и вылить их в прекрасные стихи. Это было необычное, судьбоносное время. И поэзия получилась под стать времени.
Разгораются тайные знаки
На глухой, непробудной стене.
Золотые и красные маки
Надо мной тяготеют во сне.
Укрываюсь в ночные пещеры
И не помню суровых чудес.
На заре — голубые химеры
Смотрят в зеркале ярких небес.
“Неземные” черты “Прекрасной Дамы” органично и легко сливаются в запоминающийся и узнаваемый образ музы Блока. Он преклоняется перед “вечной женственностью” и красотой своей избранницы. Она принимает облик то горячо любимой матери, то возлюбленной, то Родины.
Я искал голубую дорогу
И кричал, оглушенный людьми.
Подходя к золотому порогу,
Затихал пред Твоими дверьми.
Проходила Ты в дальние залы,
Величава, тиха и строга.
Я носил за Тобой покрывало
И смотрел на Твои жемчуга.
Поэт стремится слить воедино три этих образа, чтобы получился идеальный, достойный поклонения, и одновременно боится приземлить, упростить черты своего кумира. Блок ожидает и в то же время боится любви, уходит в мистицизм и символику.
Вхожу я в темные храмы,
Совершаю бедный обряд.
Там жду я Прекрасной Дамы
В мерцаньи красных лампад.
В тени у высокой колонны
Дрожу от скрипа дверей.
А в лицо мне глядит, озаренный
Только образ, лишь сон о Ней.
Свои “земные”, вполне реальные переживания поэт пытался перетолковать в духе мистической веры. Это время становления Блока, он в поиске формы, ритма, мелодики стиха. Реальный мир часто представляется ему как бы сквозь призму волшебного зеркала. Вполне реальные события и места действия заволакиваются волшебной дымкой фантазии поэта. Он искусственно уходит от реальности в красивость фантазии.
Мы встречались с тобой на закате,
Ты веслом рассекала залив.
Я любил твое белое платье,
Утонченность мечты разлюбив.
Были странны безмолвные встречи.
Впереди — на песчаной косе
Загорались вечерние свечи.
Кто-то думал о бледной красе.
Здесь все земное овеяно атмосферой мистической тайны. Постепенно вполне земной образ преображается в романтико-символический миф. Поэт стремится к некой гармонии, какой нет на земле, но есть в его мечтах и фантазиях. На протяжении времени заметно меняется настроение поэта: от восторженного поклонения к сомнениям и крушению надежд.
Этот напряженный драматизм присущ ряду стихотворений Блока. Временами он сменяется заполняющим душу лиризмом. Поэт находится в поиске своего стиля. Но что присуще было Блоку изначально, так это изысканность слога, красота речи и полет фантазии.
LiveInternetLiveInternet
Александр Блок — один из самых заметных поэтов-символистов Серебряного века, а еще — влюбленный романтик, для которого его Единственная стала и его женой, и его музой.
Александр Блок
Александр Блок был, наверное, самым ярким символистом двадцатого века. Его «Ночь. Улица. Фонарь. Аптека» и цикл стихов о Прекрасной Даме до сих пор у всех на слуху. За пронзительной любовной лирикой поэта стоит личная семейная драма. И его единственная любовь и муза.
* * * Днем вершу я дела суеты, Зажигаю огни ввечеру. Безысходно туманная — ты Предо мной затеваешь игру.
Я люблю эту ложь, этот блеск, Твой манящий девичий наряд, Вечный гомон и уличный треск, Фонарей убегающий ряд.
Я люблю, и любуюсь, и жду Переливчатых красок и слов. Подойду и опять отойду В глубины протекающих снов.
Как ты лжива и как ты бела! Мне же по сердцу белая ложь.. Завершая дневные дела, Знаю — вечером снова придешь.
(5 апреля 1902)
Любовь Менделеева и Александр Блок
С Любовью Менделеевой, дочерью знаменитого ученого, Александр Блок познакомился, когда девушке только-только исполнилось 16 лет. Она любила розовый цвет, мечтала стать драматической актрисой и Блоком совсем не прельстилась. Наоборот, называла его «позером с повадками фата». Однако после шести лет почти маниакальных ухаживаний Блока Любовь согласилась стать его женой.
* * * Мне страшно с Тобой встречаться. Страшнее Тебя не встречать. Я стал всему удивляться, На всем уловил печать
По улице ходят тени, Не пойму — живут, или спят… Прильнув к церковной ступени, Боюсь оглянуться назад.
Кладут мне на плечи руки, Но я не помню имен. В ушах раздаются звуки Недавних больших похорон.
А хмурое небо низко — Покрыло и самый храм. Я знаю- Ты здесь Ты близко. Тебя здесь нет. Ты — там.
(5 ноября 1902)
* * *
«Незнакомка» (отрывок)
И каждый вечер, в час назначенный (Иль это только снится мне?), Девичий стан, шелками схваченный, В туманном движется окне.
И медленно, пройдя меж пьяными, Всегда без спутников, одна Дыша духами и туманами, Она садится у окна.
И веют древними поверьями Ее упругие шелка, И шляпа с траурными перьями, И в кольцах узкая рука.
И странной близостью закованный, Смотрю за темную вуаль, И вижу берег очарованный И очарованную даль.
(24 апреля 1906. Озерки)
Любовь Менделеева
Любовь Менделеева (17 лет) в роли Офелии в домашнем спектакле Боблово, 1898.
Так земная женщина Любовь Менделеева превратилась в ту самую Прекрасную Даму, Незнакомку и Деву Марию русской поэзии. Блок боготворил ее и в каждом ее жесте видел мистическое знамение. Конечно, позже поэт примет революцию, затем разочаруется в ней и напишет множество значимых произведений на социальные темы. Но в нулевые годы двадцатого века, Блок влюблен, молод, и готов поставить свою жену на пьедестал, чтобы потом всю жизнь ей поклоняться. Неприступная, непорочная и неуловимая – такой он увидел Менделееву впервые, такой и увековечил ее в литературе.
***
Она молода и прекрасна была И чистой мадонной осталась, Как зеркало речки спокойной, светла. Как сердце мое разрывалось!.. Она беззаботна, как синяя даль, Как лебедь уснувший, казалась; Кто знает, быть может, была и печаль… Как сердце мое разрывалось!.. Когда же мне пела она про любовь, То песня в душе отзывалась, Но страсти не ведала пылкая кровь… Как сердце мое разрывалось!..
(1898)
***
Сегодня шла Ты одиноко, Я не видал Твоих чудес. Там, над горой Твоей высокой, Зубчатый простирался лес.
И этот лес, сомкнутый тесно, И эти горные пути Мешали слиться с неизвестным, Твоей лазурью процвести.
(2 июня 1901)
Любовь Менделеева-Блок
Александр Блок
Их любовь была трагична и – для Блока – вечна: его Прекрасная Дама стала одним из самых красивых образов русской любовной лирики. Несмотря на все трудности Менделеева осталась с ним до самого конца. И уже при смерти поэт скажет, что в его жизни было «две женщины – Люба и все остальные».
источник
здесь совсем другая история о браке Александра Блока. Более подробная и, как мне кажется, более достоверная.
Отрывок, характеризующий Город (цикл Блока)
«Приду к одному месту, помолюсь; не успею привыкнуть, полюбить – пойду дальше. И буду итти до тех пор, пока ноги подкосятся, и лягу и умру где нибудь, и приду наконец в ту вечную, тихую пристань, где нет ни печали, ни воздыхания!…» думала княжна Марья. Но потом, увидав отца и особенно маленького Коко, она ослабевала в своем намерении, потихоньку плакала и чувствовала, что она грешница: любила отца и племянника больше, чем Бога. Библейское предание говорит, что отсутствие труда – праздность была условием блаженства первого человека до его падения. Любовь к праздности осталась та же и в падшем человеке, но проклятие всё тяготеет над человеком, и не только потому, что мы в поте лица должны снискивать хлеб свой, но потому, что по нравственным свойствам своим мы не можем быть праздны и спокойны. Тайный голос говорит, что мы должны быть виновны за то, что праздны. Ежели бы мог человек найти состояние, в котором он, будучи праздным, чувствовал бы себя полезным и исполняющим свой долг, он бы нашел одну сторону первобытного блаженства. И таким состоянием обязательной и безупречной праздности пользуется целое сословие – сословие военное. В этой то обязательной и безупречной праздности состояла и будет состоять главная привлекательность военной службы. Николай Ростов испытывал вполне это блаженство, после 1807 года продолжая служить в Павлоградском полку, в котором он уже командовал эскадроном, принятым от Денисова. Ростов сделался загрубелым, добрым малым, которого московские знакомые нашли бы несколько mauvais genre , но который был любим и уважаем товарищами, подчиненными и начальством и который был доволен своей жизнью. В последнее время, в 1809 году, он чаще в письмах из дому находил сетования матери на то, что дела расстраиваются хуже и хуже, и что пора бы ему приехать домой, обрадовать и успокоить стариков родителей. Читая эти письма, Николай испытывал страх, что хотят вывести его из той среды, в которой он, оградив себя от всей житейской путаницы, жил так тихо и спокойно. Он чувствовал, что рано или поздно придется опять вступить в тот омут жизни с расстройствами и поправлениями дел, с учетами управляющих, ссорами, интригами, с связями, с обществом, с любовью Сони и обещанием ей. Всё это было страшно трудно, запутано, и он отвечал на письма матери, холодными классическими письмами, начинавшимися: Ma chere maman и кончавшимися: votre obeissant fils, умалчивая о том, когда он намерен приехать. В 1810 году он получил письма родных, в которых извещали его о помолвке Наташи с Болконским и о том, что свадьба будет через год, потому что старый князь не согласен. Это письмо огорчило, оскорбило Николая. Во первых, ему жалко было потерять из дома Наташу, которую он любил больше всех из семьи; во вторых, он с своей гусарской точки зрения жалел о том, что его не было при этом, потому что он бы показал этому Болконскому, что совсем не такая большая честь родство с ним и что, ежели он любит Наташу, то может обойтись и без разрешения сумасбродного отца. Минуту он колебался не попроситься ли в отпуск, чтоб увидать Наташу невестой, но тут подошли маневры, пришли соображения о Соне, о путанице, и Николай опять отложил. Но весной того же года он получил письмо матери, писавшей тайно от графа, и письмо это убедило его ехать. Она писала, что ежели Николай не приедет и не возьмется за дела, то всё именье пойдет с молотка и все пойдут по миру. Граф так слаб, так вверился Митеньке, и так добр, и так все его обманывают, что всё идет хуже и хуже. «Ради Бога, умоляю тебя, приезжай сейчас же, ежели ты не хочешь сделать меня и всё твое семейство несчастными», писала графиня. Письмо это подействовало на Николая. У него был тот здравый смысл посредственности, который показывал ему, что было должно. Теперь должно было ехать, если не в отставку, то в отпуск. Почему надо было ехать, он не знал; но выспавшись после обеда, он велел оседлать серого Марса, давно не езженного и страшно злого жеребца, и вернувшись на взмыленном жеребце домой, объявил Лаврушке (лакей Денисова остался у Ростова) и пришедшим вечером товарищам, что подает в отпуск и едет домой. Как ни трудно и странно было ему думать, что он уедет и не узнает из штаба (что ему особенно интересно было), произведен ли он будет в ротмистры, или получит Анну за последние маневры; как ни странно было думать, что он так и уедет, не продав графу Голуховскому тройку саврасых, которых польский граф торговал у него, и которых Ростов на пари бил, что продаст за 2 тысячи, как ни непонятно казалось, что без него будет тот бал, который гусары должны были дать панне Пшаздецкой в пику уланам, дававшим бал своей панне Боржозовской, – он знал, что надо ехать из этого ясного, хорошего мира куда то туда, где всё было вздор и путаница.
Символизм стихотворения
Что имел в виду поэт под красным цветом рябин, который зареет издали? Красоту русской природы или отблески больших перемен, идущих на Россию под красным флагом? Склонимся ко второй версии, так как Блоку не занимать дара пророчества и, возможно, он видит, что революция 1905 года только цветочки – скоро вся земля русская окрасится в красный цвет.
Лирика Александра Блока где-то пересекается с творчеством Есенина – оба поэта одинаково сильно любили Русь, оба видели её красоту, но по-разному передавали свои ощущения читателям. Блок был более лиричен, Есенин любил врезать правдой-маткой (я читаю стихи проституткам и с бандюгами жарю спирт), но ни тот, ни другой не представляли своего существования без России. Этот момент важен для понимания строк, ведь через несколько лет Александр Александрович получит после смерти отца наследство и отправится путешествовать по Европе. Европейские дали не покорят сердце поэта и Блок навсегда останется в России, даже попытается поверить в идею социализма, но горько в ней на излёте жизни разочаруется.
Использование символизма помогает передать любовь и грусть, а антитезы позволят подчеркнуть наиболее важные моменты стихотворения. Это вносит в стихи колорит, вырезая из них серость и обыденность, которой грешили многие поэты тех лет.
https://youtube.com/watch?v=kTGekPe3Bcc
Список стихотворений
- Последний день («Ранним утром, когда люди ленились шевелиться…»)
- Пётр («Он спит, пока закат румян…»)
- Поединок («Дни и ночи я безволен…»)
- Обман («В пустом переулке весенние воды…»)
- «Вечность бросила в город…»
- «Город в красные пределы…»
- «Я жалобной рукой сжимаю свой костыль…»
- Гимн («В пыльный город небесный кузнец прикатил…»)
- «Поднимались из тьмы погребов…»
- «В высь изверженные ды́мы…»
- «Блеснуло в глазах. Метнулось в мечте…»
- «День поблёк, изящный и невинный…»
- «В кабаках, в переулках, в извивах…»
- «Барка жизни встала…»
- «Улица, улица…»
- Повесть («В окнах, занавешенных сетью мокрой пыли…»)
- «Иду — и всё мимолётно…»
- Песенка («Она поёт в печной трубе…»)
- Легенда («Господь, ты слышишь? Господь, простишь ли?..»)
- «Я вам поведал неземное…»
- Невидимка («Веселье в ночном кабаке…»)
- Митинг («Он говорил умно и резко…»)
- «Вися над городом всемирным…»
- «Ещё прекрасно серое небо…»
- «Ты проходишь без улыбки…»
- Перстень-страдание («Шёл я по улице, горем убитый…»)
- Сытые («Они давно меня томили…»)
- «Лазурью бледной месяц плыл…»
- «Твоё лицо бледней, чем было…»
- Незнакомка («По вечерам над ресторанами…»)
- «Там дамы щеголяют модами…»
- «Передвечернею порою…»
- Холодный день («Мы встретились с тобою в храме…»)
- В октябре («Открыл окно. Какая хмурая…»)
- «К вечеру вышло тихое солнце…»
- «Ночь. Город угомонился…»
- «Я в четырёх стенах — убитый…»
- Окна во двор («Одна мне осталась надежда…»)
- «Хожу, брожу понурый…»
- Пожар («Понеслись, блеснули в очи…»)
- «На серые камни ложилась дремота…»
- «Ты смотришь в очи ясным зорям…»
- На чердаке («Что на свете выше…»)
- Клеопатра («Открыт паноптикум печальный…»)
- Не пришёл на свиданье («Поздним вечером ждала…»)
400 школьных сочинений — Левина Е.В., Комлякова Е.А. 2006
А. А. БлокАнализ стихотворения А. Блока «Осенняя воля» (комментарий к стихотворению)
Александр Блок «нашел» себя в литературе, создав целый ряд замечательных произведений о родине. Интерес к данной теме символизирует расцвет, творческую зрелость писателя. В стихотворениях, посвященных России — ее сложной истории и судьбе, — выражается то неподдельное чувство признательности и любви, благоговейного восхищения и восторга, которое поэт питает к чему-то по-настоящему близкому и родному, от чего невозможно отказаться, что постоянно влечет к себе и помогает преодолевать невзгоды. Это Россия «фабричная», родина, которую Блок запечатлел в стихотворениях «Осенний день», «Русь», «Коршун» и т. д.
Поэтическая судьба А.А. Блока была связана с самым крупным литературным течением русского модернизма начала XX века — символизмом. Для всей лирики Блока характерна устойчивая повторяемость важнейших образов, словесных формул и лирических отступлений. Так, К. И. Чуковский писал, что излюбленные слова раннего Блока — «туманы» и «сны». В стихотворении «Осенняя воля» мы тоже встретим немало таких символических образов и слов. В данном произведении отчетливо просматриваются лермонтовские традиции. Любовь к Родине у Лермонтова и Блока это не громкие слова о патриотизме и жертвенности, это сопричастность горькой судьбе тех, « кто умирает, не любя», но кто стремится к слиянию с родиной: « Приюти ты в далях необъятных! Как и жить и плакать без тебя!» Чувство любви к России у Блока более интимное, более личное. Не случайно образ родины «перетекает» у Блока в образ женщины — прием, который будет повторяться и в более поздних его стихотворениях о родине.
Стихотворение Блока «Осенняя воля» носит, на первый взгляд, довольно странное название. «Осенняя воля» — воля осени? Действительно, не сама ли осень навеяла поэту те светлые и печальные мысли, что как минорные аккорды звучат в стихотворении? Сравнение с аккордом не случайно: произведение очень музыкально. « Его стихи как бы просят музыки, и, действительно, многие его стихотворения были положены композиторами на музыку», — так писал Валерий Брюсов о поэзии Блока. Характерно, что в стихотворении часто встречаются слова, отсылающие читателя к музыке, искусству: «…звенит, звенит…», «пляшет», «распевающий», «слушать голос». Перед читателем предстает Русь песенная, Русь былинная. Воображение рисует ему героев русских былин и народных песен, сильных, смелых, всегда готовых постоять за Родину.
Внимательный анализ стихотворения показывает, что псалмы распевает нищий, в голосе Руси слышатся пьяные нотки… Одним словом, «Россия, Родина, тоска…». Возникает вопрос, почему же много «свободных, юных, статных» не могут «жить и плакать» без нищей пьяной Руси, ставшей предметом изображения в творчестве Александра Блока? «Какая же непостижимая, тайная сила влечет» блоковского героя к ней?
Ответ на этот вопрос довольно прост: для лирического героя стихотворения Россия, где «призывно машет узорный, цветной рукав», — это неиссякаемый источник вдохновения. Именно такая Родина становится предметом воспевания: лишь она, настоящая, без тени фальши, дороже всего самому поэту.
Родина — это и спасение, и облегчение, и исцеление, и усмешка в «окно тюрьмы». И хотя лирический герой идет в путь, «никем не званый», «земля будет ему легка», ведь Русь придаст ему сил, вдохновит его.
Нет, иду я в путь никем не званый,И земля да будет мне легка!Буду слушать голос Руси пьяной,Отдыхать под крышей кабака.
Поэт мыслит масштабно, выстраивая своеобразную цепочку: женщина — мать — Родина… У матери дети просят: «приюти!». Вернее сказать, у матери не просят, она понимает это сама. И лирический герой уверен, ему найдется место «на просторах» Родины…
Много нас — свободных, юных, статных —Умирает, не любя…Приюти ты в далях необъятных!Как и жить и плакать без тебя!
В заключение хочется отметить один немаловажный момент: читая это стихотворение, читатель ясно видит и «необъятные дали», и «узорный рукав» и, что самое главное, понимает, почему же убогая родина так влечет поэта: мать мила и нужна всегда…
ПредыдущаяСледующая
«Земное» и «неземное» в «Стихах о прекрасной даме» А. Блока
Поэты серебряного века не только развили традиции предшественников, но и создали неповторимые шедевры. Александр Александрович Блок — один из изысканнейших поэтов русской классической литературы. Увлекшись в юности философией Владимира Соловьева о «двоемирии», поэт на время становится мистиком, чувствует в окружающем мире предвестников конца света. А наступающую революцию Блок ощущает как развертывающийся хаос. Спасение же видит в божественном начале «Мировой души» или «Вечной женственности». В этот период появляется таинственный и волшебный цикл «Стихов о Прекрасной Даме». В лирической героине цикла слились черты загадочной незнакомки и конкретной женщины, ставшей впоследствии его женой, — Любови Дмитриевны Менделеевой, в которую Блок был страстно влюблен.
Предчувствую Тебя. Года проходят мимо —
Все в облике одном — предчувствую Тебя.
Весь горизонт в огне — и ясен нестерпимо,
И молча жду, — тоскуя и любя.
Тема ожидания и предчувствия чудесных перемен — господствующая в юношеской поэзии Блока. Но Блок не был бы великим поэтом, если бы отразил в лирике лишь свои личные переживания. Он сумел услышать грядущие большие перемены, прочувствовать всем сердцем испытания, выпавшие на его долю и судьбу страны, и вылить их в прекрасные стихи. Это было необычное, судьбоносное время. И поэзия получилась под стать времени.
Разгораются тайные знаки
На глухой, непробудной стене.
Золотые и красные маки
Надо мной тяготеют во сне.
Укрываюсь в ночные пещеры
И не помню суровых чудес.
На заре — голубые химеры
Смотрят в зеркале ярких небес.
«Неземные» черты «Прекрасной Дамы» органично и легко сливаются в запоминающийся и узнаваемый образ музы Блока. Он преклоняется перед «вечной женственностью» и красотой своей избранницы. Она принимает облик то горячо любимой матери, то возлюбленной, то Родины.
Я искал голубую дорогу
И кричал, оглушенный людьми.
Подходя к золотому порогу,
Затихал пред Твоими дверьми.
Проходила Ты в дальние залы,
Величава, тиха и строга.
Я носил за Тобой покрывало
И смотрел на Твои жемчуга.
Поэт стремится слить воедино три этих образа, чтобы получился идеальный, достойный поклонения, и одновременно боится приземлить, упростить черты своего кумира. Блок ожидает и в то же время боится любви, уходит в мистицизм и символику.
Вхожу я в темные храмы,
Совершаю бедный обряд.
Там жду я Прекрасной Дамы
В мерцаньи красных лампад.
В тени у высокой колонны
Дрожу от скрипа дверей.
А в лицо мне глядит, озаренный
Только образ, лишь сон о Ней.
Свои «земные», вполне реальные переживания поэт пытался перетолковать в духе мистической веры. Это время становления Блока, он в поиске формы, ритма, мелодики стиха. Реальный мир часто представляется ему как бы сквозь призму волшебного зеркала. Вполне реальные события и места действия заволакиваются волшебной дымкой фантазии поэта. Он искусственно уходит от реальности в красивость фантазии.
Мы встречались с тобой на закате,
Ты веслом рассекала залив.
Я любил твое белое платье,
Утонченность мечты разлюбив.
Были странны безмолвные встречи.
Впереди — на песчаной косе
Загорались вечерние свечи.
Кто-то думал о бледной красе.
Здесь все земное овеяно атмосферой мистической тайны. Постепенно вполне земной образ преображается в романтико-символический миф. Поэт стремится к некой гармонии, какой нет на земле, но есть в его мечтах и фантазиях. На протяжении времени заметно меняется настроение поэта: от восторженного поклонения к сомнениям и крушению надежд.
Этот напряженный драматизм присущ ряду стихотворений Блока. Временами он сменяется заполняющим душу лиризмом. Поэт находится в поиске своего стиля. Но что присуще было Блоку изначально, так это изысканность слога, красота речи и полет фантазии.
klassreferat.ru
Александра Блока называют последним великим поэтом старой, дореволюционной России. С его смертью (в 1921 году) закончилась целая полоса русской поэзии, ее «серебряный век», который сегодня часто называют «блоковским». Как истинный художник, Блок чутко воспринимал изменения в обществе и отражал их в своем творчестве. Поэт-лирик, лично далекий от суровой прозы жизни, он «зрением и слухом» улавливал приближение «невиданных мятежей» и «неслыханных перемен». Но все это будет позже, когда в 1904—1905 годах он увидит, что мир вступает в новую трагическую эпоху, что «лазурное», «золотое», «розовое» сменяется «кровавыми» зорями, «алым сумраком». Ранний Блок совершенно другой. В юношеские годы он испытывал сильное воздействие модных в 1890-е годы мистических религиозно-философских течений, в частности, влияние поэта, богослова и философа Владимира Соловьева. В ранней лирике Блока все овеяно атмосферой мистической тайны и совершающегося суда. На языке поэзии Блок передавал «нездешние надежды» на явление Вечной Девы (она же — Величавая Вечная жена, Прекрасная Дама, Дева — Заря — Купина). В этом образе для него воплощалось некое единое божественное начало, которое должно спасти мир и возродить человечество к идеально совершенной жизни: Вхожу я в темные храмы, Совершаю бедный обряд. Там жду я Прекрасной Дамы В мерцаньи красных лампад. В ранней лирике Блока все «робко и темно», зыбко и туманно, подчас неуловимо: только «намек» весенней песни, только клочок светлого неба, какие-то отблески, какие-то предчувствия. Тема ожидания каких-то чудесных перемен — господствующая в юношеской лирике Блока: Из отголосков далекой речи, С ночного неба, с полей дремотных, Всё мнятся тайны грядущей встречи, Свиданий ясных, но мимолетных. Поэт уже чувствует неясную тревогу, ловит ее знаки, но пытается укрыться от «бури жизни» в идеальном мире мечты и фантазий, где нет ни человеческих слез, ни мук, а только музыка, розы, лазурь, «улыбки, сказки и сны». Даже свои реальные переживания и впечатления юный Блок стремится истолковать в духе метафизическом. Но живое чувство молодой романтической души упрямо прорастает сквозь зыбкую оболочку условного мира. И тогда пейзажи и любовные сюжеты обретают художественную плоть. Вот перед нами картина летнего вечера, в которой нет ничего мистического: Последние лучи заката Лежат на поле сжатой ржи. Дремотой розовой объята Трава некошеной межи. В стихотворении «Мы встречались с тобой на закате…» возникает образ вполне земной девушки. Вечерний туман, рябь воды, весло в руках героини усиливают реальность происходящего. В стихотворении «Давно хожу я под окнами…» описаны переживания юноши в ожидании встречи с любимой. Они понятны любому, кто был молод. В ранних поэтических произведениях Блока немало образов, связанных с русской историей, фольклором. Здесь и «последней страсти кубок пенный», и «далекий неведомый град», а также «твердыни многовековые», «святость веков», «строгие образа», «старинная келья». В стихотворении «Я вырезал посох из дуба…» навстречу герою выходит «молодая, с золотою косою, с ясной открытой душою. Месяц и звезды в косах…» Яркие страницы русской истории возникают в строках стихотворения «Гамаюн, птица вещая». Художественное чутье поэта предсказывает здесь и картину близкого будущего России. Многообразие поэтических образов ранней лирики Блока отражает напряженные творческие поиски поэта, его попытки найти ответ на еще неотчетливые духовные запросы. В то же время в ней чувствуется душа юная и страстная. После их прочтения остается чистое, светлое чувство упоения жизнью, молодостью, любовью.
Рекомендуем посмотреть:
- Сравнительный анализ стихотворений А. Блока «В неуверенном, зыбком полете…» и Б. Пастернака «Ночь»
- Позиции лирических героев в стихотворениях «Ангел-хранитель» А.Блока и «Рыцарь на час» Н.А.Некрасова
- Соотношение идеала и действительности в лирике А. А. Блока
- Красота России в лирике Блока
- Трактовка символизма у Блока
- Образ революционной эпохи в поэме А. А. Блока “Двенадцать»
- Образ Руси в поэзии Блока
- Тема искусства в лирике Александра Блока
- Какой предстает Россия в лирике Блока
- Своеобразие любовной лирики А. А. Блока
Особенности тематики и поэтики
Поэтика цикла во многом построена на синонимичных антитезах: солнце — мрак, город — природа, свобода — несвобода. Постоянный образ — «пыльный город». Для Блока город с фабричными гарью и трубами — растлитель, чуть ли не насильник. Единственное спасение, предлагаемое поэтом, — побег: Здесь недоступны неба своды Сквозь дым и прах! Бежим, бежим, дитя природы, Простор – в полях!
(«Бежим, бежим, дитя свободы», 1900).
Петербург предстаёт как город, в котором грань между реальностью и «иными мирами» истончается. В цикле сильны эсхатологические мотивы (первое стихотворение — «Последний день»).