На железной дороге
Под насыпью, во рву некошенном,
Лежит и смотрит, как живая,
В цветном платке, на косы брошенном,
Красивая и молодая.
Бывало, шла походкой чинною
На шум и свист за ближним лесом.
Всю обойдя платформу длинную,
Ждала, волнуясь, под навесом.
Три ярких глаза набегающих —
Нежней румянец, круче локон:
Быть может, кто из проезжающих
Посмотрит пристальней из окон…
Вагоны шли привычной линией,
Подрагивали и скрипели;
Молчали желтые и синие;
В зеленых плакали и пели.
Вставали сонные за стеклами
И обводили ровным взглядом
Платформу, сад с кустами блеклыми,
Ее, жандарма с нею рядом…
Лишь раз гусар, рукой небрежною
Облокотясь на бархат алый,
Скользнул по ней улыбкой нежною,
Скользнул — и поезд в даль умчало.
Так мчалась юность бесполезная,
В пустых мечтах изнемогая…
Тоска дорожная, железная
Свистела, сердце разрывая…
Да что — давно уж сердце вынуто!
Так много отдано поклонов,
Так много жадных взоров кинуто
В пустынные глаза вагонов…
Не подходите к ней с вопросами,
Вам все равно, а ей — довольно:
Любовью, грязью иль колесами
Она раздавлена — все больно.
14 июня 1910 года
*****
Структурный анализ стихотворения
В стихотворении используются повторы, анафоры или единоначатия строф, оно наполнено символами. Автор описывает свое настроение, раскрывает тему, привлекая многочисленные контекстные антонимы. Частые восклицания передают бурю эмоций поэта, так что произведение эмоционально ярко окрашено. Многоточия, заканчивающие несколько строк, привносят в текст ощущение некоторой тайны, которая не должна быть раскрыта, но должна только угадываться.
Размер стихотворения — трехстопный анапест с перекрестной рифмой. Лирическое послание написано семью строфами. С помощью единоначатия строф стихотворение передает читателю динамику мыслей автора.
Стихотворение входит в цикл «Фаина», посвященный Н. Волоховой, в раздел «Заклятие огнем и мраком», и стало программным в школьных курсах русской литературы.
История создания
В 1910 году Александр Блок читал произведение Толстого «Воскресение». Роман натолкнул его на глубокие рассуждения, в результате чего и было написано стихотворение, пронизанное драматизмом. По содержанию, настроению и проблематике произведение Блока созвучно книге Толстого.
В романе «Воскресение» описывается история девушки Катюши Масловой, которая занималась воспитанием детей барина. Богач обольстил девушку, а затем выгнал её из дома. В результате она стала заниматься проституцией, чтобы как-то прокормиться, а попутно участвовала в грабежах. Следующая встреча Нехлюдова и Катерины произошла на суде, где девушку обвиняли в преступлении, а богач выступал в качестве присяжного. У господина защемило сердце, ему захотелось помочь девушке, но было уже поздно: героиня пережила столько позора и мучений, что ничто не могло сделать её прежней.
Анализ стихотворения «Снег да снег» Александра Блока 3 вариант (кратко)
Описание – зимняя деревня
Стих написан в формате стихотворной сказки, которая передает нам картинку зимнего утра в деревне, когда вся природа отдана на откуп снегу. Первая же строка произведения передает нам фон всего стихотворения и заодно является хорошим его заголовком:
Снег да снег. Всю избу занесло.Снег белеет кругом по колено.
Это зима, детка, это не тот декабрь и январь в сегодняшней Москве, когда дождь идет чаще, чем снег – это полное царствование зимы! Если сыпать, то по колено, если мороз, то до треска, если лепить, то великана.
Природа в этом царстве замерла, нажала на кнопку Пауза, но жизнь продолжается. Из деревенских труб идет дым коромыслом, а селяне собрались за самоваром и наблюдают за красавицей-зимой из теплых хат.
Хорошо передаю тепло деревенской хаты строки:
Старый дедушка сел у стола,Наклонился и дует на блюдце;
Несложно нарисовать картинку – седой дед с бородой до груди держит в уставших от работы в поле пальцах блюдечко с горячим чаем и дует на чай сквозь щель губ. Рядом и бабка, она только сползает с печки и не против тоже побаловать себя горячим чайком у самовара. Дополняют картинку дети и кошка с котятами, как символ домашнего деревенского уюта.
Только ребятишкам не усидеть в хате, когда на улице по колено снега – они недолго играли с котятами, побросали их в лукошко и рванули на снежный простор.
Прочь от дома на снежный просторНа салазках они покатили.
️ Салазки (санки) так и простятся в руки, но не ими одними полон день ребятни – вскоре дети вылепливают из снега великана, которого возможно до этого видели в своих детских снах. Скульпторы из детворы не очень, зато картинка живая – палку в нос великану и старую дедову шапку на голову – скульптура готова.
Завершается стих на позитиве – ребятки хохочут над своим творчеством из снега, а старушка смотрит на все это из теплого дома и не смеет перечить… Старость получает свою долю радости от безудержного веселия внучат – это жизнь.
Краткий анализ
Стих показывает нам простоту нравов и душевность русской деревни, а также описывает красоту природы зимней России. Произведение насыщено радостью жизни детворы, у которой пока нет бытовых забот, она живет наполовину в сказке и наполняет своей энергией деревенский простор.
Структурный анализ стихотворения
В стихотворении используются повторы, анафоры или единоначатия строф, оно наполнено символами. Автор описывает свое настроение, раскрывает тему, привлекая многочисленные контекстные антонимы. Частые восклицания передают бурю эмоций поэта, так что произведение эмоционально ярко окрашено. Многоточия, заканчивающие несколько строк, привносят в текст ощущение некоторой тайны, которая не должна быть раскрыта, но должна только угадываться.
Размер стихотворения — трехстопный анапест с перекрестной рифмой. Лирическое послание написано семью строфами. С помощью единоначатия строф стихотворение передает читателю динамику мыслей автора.
Стихотворение входит в цикл «Фаина», посвященный Н. Волоховой, в раздел «Заклятие огнем и мраком», и стало программным в школьных курсах русской литературы.
Русь
Ты и во сне необычайна.
Твоей одежды не коснусь.
Дремлю — и за дремотой тайна,
И в тайне — ты почиешь, Русь.
Русь, опоясана реками
И дебрями окружена,
С болотами и журавлями,
И с мутным взором колдуна,
Где разноликие народы
Из края в край, из дола в дол
Ведут ночные хороводы
Под заревом горящих сел.
Где ведуны с ворожеями
Чаруют злаки на полях,
И ведьмы тешатся с чертями
В дорожных снеговых столбах.
Где буйно заметает вьюга
До крыши — утлое жилье,
И девушка на злого друга
Под снегом точит лезвеё.
Где все пути и все распутья
Живой клюкой измождены,
И вихрь, свистящий в голых
Поет преданья старины…
Так — я узнал в моей дремоте
Страны родимой нищету,
И в лоскутах ее лохмотий
Души скрываю наготу.
Тропу печальную, ночную
Я до погоста протоптал,
И там, на кладбище ночуя,
Подолгу песни распевал.
И сам не понял, не измерил,
Кому я песни посвятил,
В какого бога страстно верил,
Какую девушку любил.
Живую душу укачала,
Русь, на своих просторах, ты,
И вот — она не запятнала
Первоначальной чистоты.
Дремлю — и за дремотой тайна,
И в тайне почивает Русь,
Она и в снах необычайна.
Ее одежды не коснусь.
24 сентября 1906 года
*****
Скифы
Мильоны — вас. Нас — тьмы, и тьмы, и тьмы.
Попробуйте, сразитесь с нами!
Да, скифы — мы! Да, азиаты — мы,
С раскосыми и жадными очами!
Для вас — века, для нас — единый час.
Мы, как послушные холопы,
Держали щит меж двух враждебных рас
Монголов и Европы!
Века, века ваш старый горн ковал
И заглушал грома лавины,
И дикой сказкой был для вас провал
И Лиссабона, и Мессины!
Вы сотни лет глядели на Восток,
Копя и плавя наши перлы,
И вы, глумясь, считали только срок,
Когда наставить пушек жерла!
Вот — срок настал. Крылами бьет беда,
И каждый день обиды множит,
И день придет — не будет и следа
От ваших Пестумов, быть может!
О, старый мир! Пока ты не погиб,
Пока томишься мукой сладкой,
Остановись, премудрый, как Эдип,
Пред Сфинксом с древнею загадкой!
Россия — Сфинкс. Ликуя и скорбя,
И обливаясь черной кровью,
Она глядит, глядит, глядит в тебя,
И с ненавистью, и с любовью!..
Да, так любить, как любит наша кровь,
Никто из вас давно не любит!
Забыли вы, что в мире есть любовь,
Которая и жжет, и губит!
Мы любим всё — и жар холодных числ,
И дар божественных видений,
Нам внятно всё — и острый галльский смысл,
И сумрачный германский гений…
Мы помним всё — парижских улиц ад,
И венецьянские прохлады,
Лимонных рощ далекий аромат,
И Кельна дымные громады…
Мы любим плоть — и вкус ее, и цвет,
И душный, смертный плоти запах…
Виновны ль мы, коль хрустнет ваш скелет
В тяжелых, нежных наших лапах?
Привыкли мы, хватая под уздцы
Играющих коней ретивых,
Ломать коням тяжелые крестцы,
И усмирять рабынь строптивых…
Придите к нам! От ужасов войны
Придите в мирные объятья!
Пока не поздно — старый меч в ножны,
Товарищи! Мы станем — братья!
А если нет, — нам нечего терять,
И нам доступно вероломство!
Века, века — вас будет проклинать
Больное позднее потомство!
Мы широко по дебрям и лесам
Перед Европою пригожей
Расступимся! Мы обернемся к вам
Своею азиатской рожей!
Идите все, идите на Урал!
Мы очищаем место бою
Стальных машин, где дышит интеграл,
С монгольской дикою ордою!
Но сами мы — отныне вам не щит,
Отныне в бой не вступим сами,
Мы поглядим, как смертный бой кипит,
Своими узкими глазами.
Не сдвинемся, когда свирепый гунн
В карманах трупов будет шарить,
Жечь города, и в церковь гнать табун,
И мясо белых братьев жарить!..
В последний раз-опомнись, старый мир!
На братский пир труда и мира,
В последний раз на светлый братский пир
Сзывает варварская лира!
30 января 1918 года
*****
На поле Куликовом
— 1 —
Река раскинулась. Течет, грустит лениво
И моет берега.
Над скудной глиной желтого обрыва
В степи грустят стога.
О, Русь моя! Жена моя! До боли
Нам ясен долгий путь!
Наш путь — стрелой татарской древней воли
Пронзил нам грудь.
Наш путь — степной, наш путь — в тоске безбрежной —
В твоей тоске, о, Русь!
И даже мглы — ночной и зарубежной —
Я не боюсь.
Пусть ночь. Домчимся. Озарим кострами
Степную даль.
В степном дыму блеснет святое знамя
И ханской сабли сталь…
И вечный бой! Покой нам только снится
Сквозь кровь и пыль…
Летит, летит степная кобылица
И мнет ковыль…
И нет конца! Мелькают версты, кручи…
Останови!
Идут, идут испуганные тучи,
Закат в крови!
Закат в крови! Из сердца кровь струится!
Плачь, сердце, плачь…
Покоя нет! Степная кобылица
Несется вскачь!
7 июня 1908 года
— 2 —
Мы, сам-друг, над степью в полночь стали:
Не вернуться, не взглянуть назад.
За Непрядвой лебеди кричали,
И опять, опять они кричат…
На пути — горючий белый камень.
За рекой — поганая орда.
Светлый стяг над нашими полками
Не взыграет больше никогда.
И, к земле склонившись головою,
Говорит мне друг: «Остри свой меч,
Чтоб недаром биться с татарвою,
За святое дело мёртвым лечь!»
Я — не первый воин, не последний,
Долго будет родина больна.
Помяни ж за раннею обедней
Мила друга, светлая жена!
8 июня 1908 года
— 3 —
В ночь, когда Мамай залег с ордою
Степи и мосты,
В темном поле были мы с Тобою, —
Разве знала Ты?
Перед Доном темным и зловещим,
Средь ночных полей,
Слышал я Твой голос сердцем вещим
В криках лебедей.
С полуночи тучей возносилась
Княжеская рать,
И вдали, вдали о стремя билась,
Голосила мать.
И, чертя круги, ночные птицы
Реяли вдали.
А над Русью тихие зарницы
Князя стерегли.
Орлий клёкот над татарским станом
Угрожал бедой,
А Непрядва убралась туманом,
Что княжна фатой.
И с туманом над Непрядвой спящей,
Прямо на меня
Ты сошла, в одежде свет струящей,
Не спугнув коня.
Серебром волны блеснула другу
На стальном мече,
Освежила пыльную кольчугу
На моем плече.
И когда, наутро, тучей черной
Двинулась орда,
Был в щите Твой лик нерукотворный
Светел навсегда.
14 июня 1908 года
— 4 —
Опять с вековою тоскою
Пригнулись к земле ковыли.
Опять за туманной рекою
Ты кличешь меня издали…
Умчались, пропали без вести
Степных кобылиц табуны,
Развязаны дикие страсти
Под игом ущербной луны.
И я с вековою тоскою,
Как волк под ущербной луной,
Не знаю, что делать с собою,
Куда мне лететь за тобой!
Я слушаю рокоты сечи
И трубные крики татар,
Я вижу над Русью далече
Широкий и тихий пожар.
Объятый тоскою могучей,
Я рыщу на белом коне…
Встречаются вольные тучи
Во мглистой ночной вышине.
Вздымаются светлые мысли
В растерзанном сердце моём,
И падают светлые мысли,
Сожжённые тёмным огнём…
«Явись, мое дивное диво!
Быть светлым меня научи!»
Вздымается конская грива…
За ветром взывают мечи…
31 июля 1908 года
— 5 —
И мглою бед неотразимых
Грядущий день заволокло.
Вл. Соловьев
Опять над полем Куликовым
Взошла и расточилась мгла,
И, словно облаком суровым,
Грядущий день заволокла.
За тишиною непробудной,
За разливающейся мглой
Не слышно грома битвы чудной,
Не видно молньи боевой.
Но узнаю тебя, начало
Высоких и мятежных дней!
Над вражьим станом, как бывало,
И плеск и трубы лебедей.
Не может сердце жить покоем,
Недаром тучи собрались.
Доспех тяжел, как перед боем.
Теперь твой час настал. — Молись!
23 декабря 1908 года
*****
Основная идея
Главная мысль стихотворения «Русь» заключается в том, что по-настоящему любить можно только свою родину, только от неё стоит ждать взаимности. В этом кроется и ответ на загадку, возникшую в мыслях бредущего в сладкой полудрёме через погост к кладбищу лирического героя: русская земля берёт свои нескончаемые силы в том, что отдаёт их своему многострадальному народу.
Смысл авторской позиции заложен в том, что родина, разделяя с народом боль, исцеляет и свою душу. Даря необходимую поддержку, она крепнет и сама. Россия неразрывно связана с людьми и выражается в них. Хоть она и плутает в дебрях, ей все равно суждено пройти великий и многострадальный путь, который является праведным.
Ответы:
У многих русских поэтов есть стихи, посвященные родине. Однако далеко не все они могут похвастаться объективностью и тем, что отражают обратную сторону медали
Поэт Андрей Белый, по праву считающийся одним из ярчайших русских символистов, в своих произведениях очень огромное внимание уделял реальному отображению действительности. Видимо, по этой причине даже лирические стихи этого автора носили декадентский оттенок и были пронизаны либо мрачным юмором, либо сарказмом.В 1908 году Андрей Белый на волне русского патриотизма опубликовал стихотворение «Родина», Однако выдержано оно было совсем не в том ключе, к которому привыкла общественность
Вместо хвалебной оды поэт попытался представить свою страну если и не объективно, то хотя бы без ложного приукрашивания. Действительно, трудно обвинить автора в намеренном желании исказить реальность, если наряду с восхищением Россией он позволяет себе открыто заявить о том, что ее основными достопримечательностями являются «холодеющий шелест поляны, голодающий, бедный народ».Отчасти подобные фразы были связаны с событиями 1905 года, когда стало ясно, что настоящая революция уже не за горами. Под впечатлением попытки государственного переворота в то время оказались многие русские поэты, и Андрей белый в этом отношении не являлся исключением. Однако если Александр Блок кардинально изменил свои взгляды на революцию, убедившись, что кроме голода, разрухи и гибели людей она ничего не способна дать России, то Андрей Белый придерживался диаметрально противоположной точки зрения. Он был убежден, что в стране нужно кардинально все изменит. Правда, автор не задумывался о том, какой ценой это придется делать.Пока же для Андрея Белого «и в раздолье, на воле – неволя», он видит окружающий мир в довольно пессимистичном свете и сочувствует тем, кто устал прозябать в нищете. Философия Андрея Белого такова, что лично сам он готов умереть за свободу, чем коротать свои дни в ожидании, что скоро «ненасытные стаи смертей» заберут и его жизнь.Обращаясь к своей родине, которая уже успела стать для него чужой и непонятной, поэт о. На самом деле, он чувствует мощь русской державы, однако не может понять, почему из года в год ничего вокруг не меняется. «Мать Россия, о родина злая, кто же так подшутил над тобой?», — вопрошает поэт, не догадываясь о том, что этим же вопросом задается каждое новое поколение его соплеменников.
Отношение автора к онегину кратко. Отношение А.С.Пушкина к главным героям романа «Евгений Онегин». Сочинение на тему отношение пушкина к образу евгений онегин
Незнакомка
По вечерам над ресторанами
Горячий воздух дик и глух,
И правит окриками пьяными
Весенний и тлетворный дух.
Вдали над пылью переулочной,
Над скукой загородных дач,
Чуть золотится крендель булочной,
И раздается детский плач.
И каждый вечер, за шлагбаумами,
Заламывая котелки,
Среди канав гуляют с дамами
Испытанные остряки.
Над озером скрипят уключины
И раздается женский визг,
А в небе, ко всему приученный
Бесмысленно кривится диск.
И каждый вечер друг единственный
В моем стакане отражен
И влагой терпкой и таинственной
Как я, смирен и оглушен.
А рядом у соседних столиков
Лакеи сонные торчат,
И пьяницы с глазами кроликов
«In vino veritas!»1 кричат.
И каждый вечер, в час назначенный
(Иль это только снится мне?),
Девичий стан, шелками схваченный,
В туманном движется окне.
И медленно, пройдя меж пьяными,
Всегда без спутников, одна
Дыша духами и туманами,
Она садится у окна.
И веют древними поверьями
Ее упругие шелка,
И шляпа с траурными перьями,
И в кольцах узкая рука.
И странной близостью закованный,
Смотрю за темную вуаль,
И вижу берег очарованный
И очарованную даль.
Глухие тайны мне поручены,
Мне чье-то солнце вручено,
И все души моей излучины
Пронзило терпкое вино.
И перья страуса склоненные
В моем качаются мозгу,
И очи синие бездонные
Цветут на дальнем берегу.
В моей душе лежит сокровище,
И ключ поручен только мне!
Ты право, пьяное чудовище!
Я знаю: истина в вине.
24 апреля 1906 года, Озерки
*****
Композиция
Разделенное на две части произведение начинается с отсылки к Гоголю – “опять” мчится Русь-тройка, сама не понимая, куда. Лирический герой понимает, что его страна – нищая и серая, но все равно любит её, не задумываясь о причинах этого чувства.
И он, безусловно, восхищается ею – вне зависимости от того, кто ею правит, она стойко переносит все невзгоды, только грустит немного больше. Основная проблема, которую ставит в своем произведении Блок, – это несение своего креста. То есть в его понимании, родившись в России, нужно и жить в этой стране, и свои чувства также посвящать ей. Она при этом остается неизменно прекрасной в глазах любящего её сына – этой мыслью и завершается первая часть стиха.
Вторая часть – всего шесть строк. В нём появляется мотив дороги, который закольцовывает композицию, но если в первой строфе Россия мчалась куда-то, то теперь Блок видит расстилающуюся перед ней дорогу в светлое будущее. Россия всегда находится в поиске пути. И хотя песня ямщика всё так же звучит острожной тоской, но в дорожной дали мелькает надежда – взор красавицы.
Грешить бесстыдно, непробудно
Грешить бесстыдно, непробудно,
Счет потерять ночам и дням,
И, с головой от хмеля трудной,
Пройти сторонкой в божий храм.
Три раза преклониться долу,
Семь — осенить себя крестом,
Тайком к заплеванному полу
Горячим прикоснуться лбом.
Кладя в тарелку грошик медный,
Три, да еще семь раз подряд
Поцеловать столетний, бедный
И зацелованный оклад.
А воротясь домой, обмерить
На тот же грош кого-нибудь,
И пса голодного от двери,
Икнув, ногою отпихнуть.
И под лампадой у иконы
Пить чай, отщелкивая счет,
Потом переслюнить купоны,
Пузатый отворив комод,
И на перины пуховые
В тяжелом завалиться сне…
Да, и такой, моя Россия,
Ты всех краев дороже мне.
26 августа 1914 года
*****
Стихотворение Блока «Осенняя воля» на Сёзнайке.ру
Все творчество А.А. Блока было посвящено, по его словам, единственной теме – России, этому непостижимому «сфинксу», судьбе «роковой страны». Свой жизненный путь и путь Родины поэт никогда не разделял.
«Светлой женой» он считал Русь, не мыслил без нее своего существования, своей души.
Поэтому по одному стихотворению можно понять взгляды Блока на поэзию в целом, его мировоззрение, постичь то, как эпоха отразилась в судьбе поэта и судьбе страны.
Стихотворение «Осенняя воля», написанное в 1905 году, в смутное время первой русской революции, уже названием призывает нас ощутить какую-то бездомность, неприкаянность.
Образ одинокого странника органично воспринят Блоком из русского фольклора, из глубины времен. И это объясняет, как мотив пути в представлении автора последовательно соединяет прошлое и будущее.
- Однако, куда же лежит «знакомый», «открытый взорам» путь лирического героя?
- Нет, иду я в путь никем не званный
- И земля да будет мне легка!
- Буду слушать голос Руси пьяной,
- Отдыхать под крышей кабака.
Очень близки эти строки к есенинской лирике, которая еще только через несколько лет после создания «Осенней воли» заблистает в русской литературе. В подобных стихах сквозит щемящая боль одиночества и бездомности человека, скитающегося по «пьяной Руси» и находящего приют «под крышей кабака».
- Стремление лирического героя обрести себя, найти потерянное счастье в любви красавицы Руси слышится в стихотворении:
- Вот оно, мое веселье, пляшет
- И звенит, в кустах пропав!
- И вдали, вдали призывно машет
- Твой узорный, твой цветной рукав.
Олицетворение образа Родины привычно для стихов Блока. Он воспринимал Россию как жену-красавицу в узорных и цветных нарядах. Поэт грезил о временах, когда веселье не будет смолкать не только в пьяных кабацких песнях, но будет звенеть по всей Руси. Пока же лирический герой переживает чувство потери – любимая лишь издали машет ему, а веселье пропадает.
Передать все оттенки настроения лирического героя помогает цветовая символика стихотворения. Желтый цвет в пейзаже свидетельствует о чувстве тоски, красный вызывает ощущение мятежной радости, эпитеты «узорный», «цветной» ассоциируются с щедростью, богатством русской натуры. Важную роль в создании образа Руси играют метафоры-олицетворения.
Перед нами раскинулись «дали необъятные» родной земли, где «разгулялась осень», «веселье пляшет». Все здесь имеет свою душу и наполнено жизнью. Только почему-то герою хочется плакать «над печалью нив», над любимыми просторами.
Неслучайно синтаксис стихотворения столь эмоционален – вместе с восторженными интонациями, восклицаниями звучат ироничные вопросы:
- Кто взманил меня на путь знакомый,
- Усмехнулся мне в окно тюрьмы?
- Или – каменным путем влекомый
- Нищий, распевающий псалмы?
Лирический герой не одинок в своем странничестве: есть еще персонаж нищего, «распевающего псалмы», словно идущего впереди и манящего за собой. «Каменный путь» его труден.
Но герой идет своей дорогой, и земля под его ногами «легка» (Прием антитезы заостряет внимание читателя на жизненном выборе лирического героя, провоцирует нас дать ему оценку). Может быть, пока не увит терниями путь героя, потому что по «пьяной Руси» он идет ? Хмелем пытается отогнать печаль? Когда же приходит осознание того, что выбранная стезя гибельна, то душа очищается слезами, прозрение освобождает место светлому чувству любви:
Может быть, пока не увит терниями путь героя, потому что по «пьяной Руси» он идет ? Хмелем пытается отогнать печаль? Когда же приходит осознание того, что выбранная стезя гибельна, то душа очищается слезами, прозрение освобождает место светлому чувству любви:
- Запою ли про свою удачу,
- Как я молодость сгубил в хмелю…
- Над печалью нив твоих заплачу,
- Твой простор навеки полюблю…
Осенняя воля становится символом загубленной молодости, напрасно пропавшей свободы («Разгулялась осень в мокрых долах, / Обнажила кладбища земли»; «Много нас – свободных, юных, статных – Умирает, не любя…»).
Осень для русского человека – это время подведения итогов и прощания с цветущим летом жизни. И лирический герой для себя видит единственное спасение – в любви к России.
Глубокая духовная связь с Родиной способна вывести из нравственного тупика, стать светлым, очищающим началом и стимулом к продолжению жизненного пути. Поэтому заканчивается стихотворение таким восклицательным обращением:
Приюти ты в далях необъятных!
Как и жить и плакать без тебя!
Ритмико-мелодический анализ стихотворения Блока «Река раскинулась. Течет, грустит лениво…»
В первом катрене произведения А. Блока «Река раскинулась. Течет, грустит лениво…» читатель видит пейзаж, который вбирает в себя образы реки, берегов, обрыва, степи. Картина природы наполнена мрачными тонами. Такую атмосферу помогают создать глагол «грустит» (дважды повторяется в катрене), эпитет «скудная», прилагательное «жёлтый», которое в контексте данного стихотворения приобретает оттенок серо-желтого цвета. Весь этот образный план сопрягается с ритмической организацией стихотворения, которая позволяет автору создать ощущение протяжности. Часто повторяющийся звук (долгий, закрытый), пиррихии, пятистопные и шестистопные строки, цезуры создают замедленную интонацию.
Во втором катрене появляется образ родины, широкой, безбрежной (создается благодаря ассонансу звука ). Подчеркивается автором стремительность, которая возникает благодаря пунктуации в словах: «Наш путь – стрелой татарской древней воли» (тире придает тексту эмоциональной напряженности, способствует динамике действия). Более того, интонация стихотворения получает развитие благодаря приему анжамбеман («До боли нам ясен долгий путь!»).
Третий катрен насыщен цезурами, которые выполняют акцентную функцию. Прослеживается аллитерация на шипящие ,,, которая есть в словах безбрежная, ночная, зарубежная
(последние два эпитета создают образ тьмы).
В четвертом катрене отсутствуют пиррихии (ускоряется темп стихотворения), текст насыщен глаголами (озарим, домчимся), которые «всеми своими звуковыми и смысловым свойствами участвуют в создании движущейся словесной картины» (Е. Эткинд). Присутствует в последней строке «…и ханской сабли сталь…» аллитерация звука . Его повторение является семантически важным, так как данный звук с точки зрения звукового символизма высокий, а значит, в данном случае передаёт силу света. Из этого следует, что в катрене появляется образ света, который противопоставляется автором предшествующему ему образу тьмы («И даже мглы – ночной и зарубежной»).
В пятом катрене происходит динамичное развитие действия (строки становятся короче, уменьшается в них количество слогов (11,4)). Русь предстает перед читателем в образе степной кобылицы. Для создания её образа автор использует аллитерацию звуков , в словах кровь, пыль, ковыль.
Фонетическая близость данных существительных словукобылица говорит и о их лексическом сближении. Мотив движения вводится в текст за счет употребления автором слов «летит, летит».
В шестом катрене движение более медленное. Это подтверждается тем, что в четверостишие присутствуют пиррихии (вторая и третья строки), синтаксическая конструкция «идут, идут», глагол мелькают.
Последний катрен обладает эмоциональной напряженностью. Это проявляется в ритмическом, синтаксическом и образном планах. В тексте практически отсутствуют пиррихии (встречается лишь в третьей строке); кроме того, катрен насыщен восклицательными предложениями, повторами: сердце, плачь, кровь –
словами, которые выражают боль автора, страдания всего русского народа; а предыдущий абзац с последним будто связан выражением «закат в крови» (повторяющийся образ).
Последняя строка стихотворения «
Несётся вскачь!» стремительна, именно в ней движение стихотворения, начинавшееся с «течёт лениво», достигает своего апогея.
Таким образом, значима ритмико-мелодическая организация стихотворения. Благодаря ей читатель понимает настроение произведения, его темп, развитие, улавливает эмоциональное состояние лирического героя (напряженность, испытываемую им боль и любовь к родине). Звуковые приемы – аллитерация и ассонанс – играют важную роль в создании образов (образ Руси, света). Действительно ритмико-мелодическая структура произведения выражает его идейно-эстетическую концепцию. Понимается замысел автора о том, что Россия – страна, предстающая в данном стихотворении то женой, то степной кобылицей, обладает великой историей, преодолевает все невзгоды на своем долгом пути.
Стихотворение Блока А.А. «Художник»
«Художник»
В жаркое лето и в зиму метельную, В дни ваших свадеб, торжеств, похорон, Жду, чтоб спугнул мою скуку смертельную Легкий, доселе не слышанный звон. Вот он — возник
И с холодным вниманием Жду, чтоб понять, закрепить и убить. И перед зорким моим ожиданием Тянет он еле приметную нить
С моря ли вихрь? Или сирины райские В листьях поют? Или время стоит? Или осыпали яблони майские Снежный свой цвет? Или ангел летит? Длятся часы, мировое несущие. Ширятся звуки, движенье и свет. Прошлое страстно глядится в грядущее. Нет настоящего. Жалкого — нет. И, наконец, у предела зачатия Новой души, неизведанных сил,- Душу сражает, как громом, проклятие: Творческий разум осилил — убил. И замыкаю я в клетку холодную Легкую, добрую птицу свободную, Птицу, хотевшую смерть унести, Птицу, летевшую душу спасти. Вот моя клетка — стальная, тяжелая, Как золотая, в вечернем огне. Вот моя птица, когда-то веселая, Обруч качает, поет на окне. Крылья подрезаны, песни заучены. Любите вы под окном постоять? Песни вам нравятся. Я же, измученный, Нового жду — и скучаю опять.
Стихотворение Блока А.А. — Художник